Встреча Михаила Мишустина с директором Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве России Талией Хабриевой

Из стенограммы:

М.Мишустин: Уважаемая Талия Ярулловна, прошедший год был для Института законодательства и сравнительного правоведения юбилейным. Вы отпраздновали 100-летие. 11 июня 1923 года институт был создан и много лет эффективно работает. Это, наверное, первая в России организация научной направленности, связанная именно с юридическим профилем. Благодаря вашей исследовательской работе у Правительства есть надёжный партнёр при подготовке и проектов законов, и нормативных правовых актов.

В рамках этого эффективного сотрудничества обеспечивается в том числе реализация национальных целей развития, которые перед нами поставил Президент.

Хотел бы, чтобы Вы рассказали, над чем работаете сегодня.

Т.Хабриева: Благодарю Вас, Михаил Владимирович, за высокую оценку учёных Института законодательства и сравнительного правоведения. Мы к 100-летнему юбилею подошли с достойными результатами. 92% научных сотрудников института имеют учёную степень доктора или кандидата наук. Это лучший результат среди ведущих научных образовательных организаций.

Мы очень гордимся тем, что у нас работает член Российской академии наук, три академика, член-корреспондент, три профессора РАН, 33 заслуженных деятеля науки. И 40% из них – это молодые учёные. Такой кадровый состав нам позволяет удерживать лидерские позиции. Институт сейчас по наукометрическим показателям занимает 53-е место из 13 с лишним тысяч научных образовательных организаций России.

Такой научный потенциал позволяет нам ставить и решать многие научные задачи. Но есть приоритеты. Они определяют и научную повестку института, и общую программу развития.

Первое. Это содействие качественной правотворческой деятельности Правительства. Научные исследования, не просто актуальные, а те, которые предвосхищают будущие правовые решения. И подготовка кадров.

Ежегодно в институт поступает очень много запросов, и мы готовим почти 2,5 тыс. заключений по проектам федеральных законов. Мнение учёных всегда принимается во внимание, и для нас это очень ценно. Мы стараемся находить правовые риски, которые скрыты иногда для разработчиков. Главное – чтобы адресаты закона, граждане, смогли беспрепятственно получить те блага, на которые они вправе рассчитывать.

Сейчас у нас в зоне внимания новые субъекты. Мы уже рассмотрели более 200 законопроектов, касающихся новых регионов. Они должны обеспечить интеграцию новых субъектов в единое правовое пространство России и дать возможность жителям этих регионов почувствовать преимущество российского правового порядка.

Среди многочисленных и востребованных разработок есть приоритетные. Например, именно наши учёные инициировали и сформулировали конституционное положение о поддержке науки и научно-технологического развития. Сейчас эти новые нормы формируют новую государственную функцию, где Правительству принадлежит очень большая роль.

Мы уже рассмотрели 10 проектов законов. Три из них касаются новых регионов. Со своей стороны подготовили концепцию развития законодательства о науке. Она уже направлена в Министерство науки и высшего образования. И следующий этап – это подготовка системообразующего закона о науке и научно-технологическом развитии.

У нас есть инициативный законопроект. И он будет, я думаю, главным правовым инструментом для обеспечения технологического суверенитета. Это следующий наш приоритет.

В рамках программы Правительства мы подготовили концепцию комплексного правового регулирования цифровой экономики, и она уже используется. Из того, что уже вошло в законодательство, могу назвать цифровые реестры прав на недвижимость, продукты интеллектуальной деятельности, цифровые расчёты, цифровые корпоративные собрания. Идёт разработка моделей цифровых сегментов отдельных отраслей. Например, цифровая торговля, платформенная занятость, оборот цифровых данных.

Есть и очень сложные юридические вопросы (хотела бы об этом сказать специально), это касается защиты и бизнесменов, и рядовых пользователей цифровой сети. Дело в том, что сейчас набирает силу неприемлемое цифровое кодирование поведения пользователей. А те запреты, которые мы прежде могли использовать, не работают. То есть нужны какие-то новые. У нас есть предложение в этой части, чтобы защитить права пользователей и предпринимателей, которые используют цифровые платформы: ввести солидарную ответственность для владельцев цифровых ресурсов за продвижение этой недобросовестной, а иногда даже заведомо ложной информации, её тиражирование и доведение до пользователей.

Есть ещё и предложение по механизму взыскания на цифровое имущество. Это тоже новое.

М.Мишустин: Здесь, без сомнения, очень много нюансов. Вы абсолютно правы, что всё меняется и на сегодняшний день инструменты, которые работали, из-за возникновения новых цифровых реалий, цифровых активов в правоприменении будут просто бесполезны. И было бы правильно, конечно, обратную связь проработать с коллегами из сектора информационных технологий. Министр Максут Шадаев поможет в этом. Мне кажется, это было бы разумно, чтобы индустрия приняла такие решения.

Т.Хабриева: Я с Вами согласна. Мы открыты, мы в достаточно плотном контакте с коллегами и готовы к более тесному сотрудничеству.

Хочу обратить внимание ещё на одну тему. Сейчас растёт объём социальной поддержки отдельных категорий граждан. И социальное законодательство у нас остаётся в зоне особого внимания.

Пример могу привести. Когда шла наладка механизма предоставления паллиативной помощи (очень чувствительная тема), были большие сложности, в том числе юридические. И удалось решить эту сложную юридическую проблему за счёт гармонизации двух систем законодательства: об охране здоровья и о социальной помощи. Потому что неизлечимому больному нужна комплексная помощь: медицинская, лекарственная, даже бытовая.

Можно привести другие примеры. Сейчас Правительство принимает важные меры в экономике. Но не должны страдать и трудовые права граждан. Поэтому мы предложили юридические механизмы приостановления трудового договора или новых форм занятости – дистанционных, это наиболее известно, и использования заёмного труда. Это, с одной стороны, сохраняет рабочие места, а для людей легальный источник существования, а, с другой стороны, поддержит работодателей. Потому что в условиях санкционного давления это тоже важно. И всё это идёт за счёт сохранения баланса интересов работника и интересов работодателя.

И ещё хочу сказать, что даже к самым сложным исследованиям мы подключаем талантливую молодёжь, а это главный замысел Десятилетия науки, которое сейчас проходит.

У нас налажен полный цикл подготовки научных кадров. Это магистратура, аспирантура, докторантура.

М.Мишустин: Аспирантуру и докторантуру в вашем институте создали ещё в 1939 году.

Т.Хабриева: Да. По нашей специальности это старейшая аспирантура и докторантура. Магистратура всё-таки новая форма была, созданная в 2017 году. И как выросла востребованность: 10 человек на место. В аспирантуре – 9 человек на место.

Для новых регионов с учётом некоторых логистических сложностей мы разработали индивидуальные образовательные траектории.

И другой акцент, тоже мне кажется очень важным: мы предлагаем подготовку юристов редких специализаций. Сейчас в отрасли наблюдается настоящий дефицит юристов, которые могут работать в области правотворчества. Актов готовят всё больше, а так называемых нормарайтеров практически нет. Чтобы не утратить эту школу, мы занимаемся подготовкой именно таких специалистов. Это как раз категория, которая сейчас нужна и в новых регионах, потому что им предстоит выполнить очень большой объём правотворческой работы.

М.Мишустин: Профессия юриста должна учитывать особенности каждой отрасли. Поэтому огромный объём законодательства, нормативных актов в отраслях предъявляет юристам очень серьёзные требования, и сегодня отраслевая специализация просто необходима.

Правительство по поручению Президента занимается снижением административного давления на бизнес, на людей. Это фактически устранение избыточных, не соответствующих современности обязательных требований, которые у нас скопились годами в законодательстве. Так называемая регуляторная гильотина.

Институт в этом активно участвует. Как сейчас идёт эта работа?

Т.Хабриева: Михаил Владимирович, я с Вами согласна. Это такая тонкая настройка. Мы действительно в неё вовлечены. «Регуляторная гильотина» – это не разовое мероприятие, она продолжается. Хочу напомнить, что, когда она стартовала, именно юристы Института законодательства и сравнительного правоведения предложили так называемые правовые фильтры, для того чтобы отбирать те акты, которые уже не применимы.

11 600 актов – это огромная цифра – были отменены с помощью этих правовых фильтров. По советским актам не возникло проблем – 8631 акт был отменён молниеносно. А вот те, которые были приняты после 1991 года, здесь понадобится поистине ювелирная точность в определении применимости или нет. Методики, которые мы использовали, достаточно универсальны, и мы их предлагаем и дальше использовать. Они вполне актуальны.

Что касается дальнейшего усовершенствования такого периметра правового, как контрольно-надзорная деятельность, – резервы есть. И наши исследования, которые уже много лет в этой области продолжаются, во многом определили содержание двух законов – об обязательных требованиях, о государственном контроле и муниципальном контроле. И первую версию закона об обязательных требованиях институт уже подготовил.

Сейчас там есть часть, которой мы гордимся. Это положение о гарантиях исполнимости обязательных требований. Потому что бизнес должен быть уверен, что это разумные требования и он в состоянии их выполнить. А государству это тоже выгодно. Появляется мощный инструмент для предотвращения возможных негативных последствий.

На мой взгляд, в той стадийности, которая сейчас у нас в регуляторике есть (формирование обязательных требований, выдача разрешений, контроль, ответственность, обобщение опыта регуляторной деятельности и коррекция), главная цель – обеспечить защиту охраняемых интересов. Но чтобы каждый этап соответствовал этому целеполаганию, здесь есть над чем подумать, и мы дали своё предложение.

И тоже под эгидой Правительства сейчас идёт большая работа по систематизации правовых актов всех уровней публичной власти. Такой масштабной систематизации не было даже в советское время. И как раз наш институт этим занимался. Свод законов СССР – это продукт института. И это, я думаю, будет хорошим примером, как можно легко в процессе обычной систематизации отменить излишние требования в экономике, да и вообще в повседневной жизни.

Но есть нюанс. У нас есть предложение, Михаил Владимирович, обратить внимание на то, что нужно систематизировать не только правовые акты (у нас даже административные процедуры, они все облечены в акты), но и правоприменение.

Вот пример Верховного Суда, который тоже отметил 100 лет. Верховный Суд занимается обобщением судебной практики. Это тоже правоприменительная работа, и требуется обобщение и систематизация правоприменительных практик органов исполнительной власти, которые занимаются разрешительной деятельностью. Это очень хороший инструмент. Он позволит оптимизировать дискреционные полномочия. И это то, в чём заинтересован бизнес и российская экономика.

М.Мишустин: Талия Ярулловна, спасибо.

Хотел бы пожелать успехов всем, кто работает в вашем институте. Что радует – это то, что молодое поколение составляет его основную часть. И сама линейка, которую предлагает институт: возможность обучения, повышения квалификации, переквалификации, аспирантура, докторантура, – это всё очень хорошо. И важно, чтобы молодые люди могли стать квалифицированными специалистами как в области юриспруденции, так и в области правоведения. Тем более что популяризация исследований в самых разных сферах – одна из главных целей Десятилетия науки и технологий.

Хочу поздравить Вас и ваш коллектив с Новым годом, с наступающим Рождеством, пожелать удачи и успехов.