Встреча Дмитрия Медведева с ведущими российскими реставраторами

Вступительное слово Дмитрия Медведева

Сообщение директора Центральных научно-реставрационных проектных мастерских Вячеслава Фатина

Стенограмма:

Д.Медведев: Приятно, что всё-таки в нашей жизни бывают и такие события, как сегодня. Мы собрались для того, чтобы пообщаться в очень подходящем для этого месте – в усадьбе Гаврилы Романовича Державина, которая, как и очень многое в нашей стране, реставрировалась долго, но это история со счастливым концом в отличие от целого ряда других историй, которые ещё не завершены.

Работа была проделана очень большая, как и вообще всякая работа такого рода, о которой все собравшиеся здесь, за столом, знают не понаслышке, знают лучше, чем кто бы то ни было. Были воссозданы постройки, стилистика XVIII и XIX веков. Поэтому, наверное, наш разговор сегодня абсолютно уместно провести именно здесь.

Я думаю, что целью такой встречи, как это обычно и бывает, должны быть не мои слова благодарности за то, что делается вами (хотя это, безусловно, так, и позвольте их, конечно, произнести), и не разговоры о том, насколько мы богаты, насколько у нас много хорошего, равно как и не разговоры о том, что у нас всё делается, к сожалению, медленнее, чем мы на это рассчитываем, а обсуждение, каким образом нам всем (я имею в виду и государство, и тех, кто трудится, восстанавливая наши объекты культуры) соединить усилия для более быстрого восстановления, реставрации нашего колоссального исторического наследия.

Д.Медведев: «Я думаю, что целью такой встречи, как это обычно и бывает, должны быть не мои слова благодарности за то, что делается вами, и не разговоры о том, насколько мы богаты, насколько у нас много хорошего, равно как и не разговоры о том, что у нас всё делается, к сожалению, медленнее, чем мы на это рассчитываем, а обсуждение, каким образом нам всем соединить усилия для более быстрого восстановления, реставрации нашего колоссального исторического наследия».

Сама по себе наша реставрационная школа, конечно, выдающаяся. Она имеет очень богатую историю и, к сожалению, массу поводов для реставрации, потому что помимо объективных проблем, связанных с тем, что всё в этом мире стареет, приходит в негодность, наша страна постоянно подвергалась различного рода испытаниям, и ваш труд, труд ваших предшественников, труд реставраторов был востребован на протяжении всего XX века, и сейчас, конечно, работы остаётся очень много.

На сегодняшний день под государственной охраной в Российской Федерации находится почти 150 тыс. памятников (это без учёта двух наших новых территорий, вернувшихся к нам). Часть объектов находится в числе объектов охраны ЮНЕСКО, то есть всемирной охраны. Мы ведём работу по целому ряду очень крупных объектов. Только что Министр культуры мне показывал выставку, посвящённую наиболее крупным объектам, которые в настоящий момент государство реставрирует за свой счёт или при поддержке благотворителей. Тем не менее финансирование, естественно, должно быть продолжено по государственной линии, оно осуществляется у нас в рамках федеральной целевой программы «Культура России». Но понятно, что, как и во всём мире, реставрация памятников не может вестись только за счёт государственных средств, поэтому довольно значимую помощь оказывает частный бизнес, за что, безусловно, ему спасибо. Но когда я встречаюсь с представителями бизнеса, например, на похожие темы, они говорят, что мы и раньше были готовы, и сейчас готовы это делать, но нужно, чтобы государство к этому адекватно относилось, чтобы были созданы стимулы, чтобы государство нас за это дело не наказывало, а помогало нам участвовать в этих очень важных для нашей страны процессах. Поэтому, если у вас будут какие-то предложения на эту тему, естественно, я с удовольствием их выслушаю.

Д.Медведев: «На сегодняшний день под государственной охраной в Российской Федерации находится почти 150 тыс. памятников (это без учёта двух наших новых территорий, вернувшихся к нам). Часть объектов находится в числе объектов охраны ЮНЕСКО, то есть всемирной охраны».

Не менее важно, конечно, считать деньги. Я, безусловно, не призываю к экономии, которая ведёт к утрате качества, но разумная экономия бюджетных средств за счёт проведения более рациональных конкурсов, снижения в ряде случаев стоимости работ, на которые можно снизить затраты, – это в общем правильная идея.

Что ещё хотел бы обозначить в начале нашего разговора? Все, кто занимается реставрацией, – это всё люди не просто штучные, это уникальные люди, и, конечно, подготовка специалистов – это государственная задача. Если в Москве и Петербурге специалистов более-менее достаточно (хотя, наверное, вы скажете, что и у нас уже недостаточно их), то в провинции их совсем немного, в регионах школы во многом утрачены, поэтому нужно создавать условия для подготовки кадров и повышения квалификации реставраторов, конечно, с учётом тех потребностей, которые у нас есть.

Знаю также, что есть предложение учредить специальное почётное звание – звание почётного реставратора России. Давайте это тоже обсудим, это, мне кажется, само по себе неплохо и в отличие от многого другого не требует государственных средств, поэтому решается гораздо проще.

Уважаемые коллеги, на этом я, наверное, вступительное слово завершу. С удовольствием послушаю вас. Просил бы, естественно, выступать с предложениями о том, каким образом нам улучшить нашу совместную работу. Для меня, наверное, как и для моих коллег, которые участвуют в сегодняшнем совещании, это самое главное.

Пожалуйста. Кто начнёт?

В.Фатин (директор Центральных научно-реставрационных проектных мастерских): Фатин Вячеслав Николаевич, директор Центральных научно-реставрационных проектных мастерских. Я бы хотел обсудить и обозначить такую тему, как специфика проектирования на объектах культурного наследия. Основным отличием от обычного проектирования на наших объектах является достаточно большой объём научных исследований. Это такие работы, как библиографические, архивные, натурные исследования, археологические, работы, связанные с изучением конструктивных особенностей памятника. И только лишь на основании этих данных можно принять объективное, правильное проектное решение, чтобы можно было и защитить его на научном совете, и получить положительное заключение историко-культурной экспертизы.

В.Фатин: «Основным отличием от обычного проектирования на наших объектах является достаточно большой объём научных исследований. Это такие работы, как библиографические, архивные, натурные исследования, археологические, работы, связанные с изучением конструктивных особенностей памятника. И только лишь на основании этих данных можно принять объективное, правильное проектное решение, чтобы можно было и защитить его на научном совете, и получить положительное заключение историко-культурной экспертизы».

Существуют, как Вы правильно сказали, сложности у нас, связанные в первую очередь с тем, что в предыдущие годы сложилась такая практика: объекты проектировались не полностью, а частично, поэлементно, иногда даже какими-то небольшими захватками, соответственно, и работы на них производились так же. Казалось бы, что-то происходит, но результата не видно. К счастью, на сегодняшний день ситуация меняется, те объекты, которые на сегодняшний день не завершены, мы допроектируем. Новые объекты, которые принимаются в реставрацию, мы уже проектируем комплексно, в полном объёме.

Хотелось бы ещё, наверное, подчеркнуть, что есть у нас и положительные подходы. Один из таких объектов Вы хорошо знаете, Дмитрий Анатольевич, это Новоиерусалимский монастырь. Здесь мы подошли немножко по-другому: мы сначала разработали концепцию сохранения и воссоздания Новоиерусалимского монастыря, а потом в рамках этой концепции приступили к проектированию и, соответственно, в дальнейшем уже поэтапной передаче объектов в производство работ.

Конечно, к сожалению, это не единственная проблема. Есть у нас как у проектировщиков, работающих на памятниках архитектуры, достаточно специфические сложности. Связано это с тем, что зачастую мы не можем соблюсти все противопожарные и санитарно-эпидемиологические нормы на объектах просто потому, что соблюдение этих норм может привести к изменению исторического облика, а иногда даже частично к его разрушению.

В.Фатин: «Основным требованием должно всё-таки оставаться требование сохранности объекта культурного наследия, неизменности его исторического облика».

Д.Медведев: Извините меня, я просто не знаю этого. Вячеслав Николаевич, применительно к специфике проектных работ на объектах культурного наследия эти нормы, то есть нормы санитарно-эпидемиологические и пожарные, никакой специфики не имеют? Там общие нормы?

В.Фатин: Общие нормы совершенно, как и в отношении нового строительства. Поэтому есть предложение, Дмитрий Анатольевич, внести в Градостроительный кодекс такое понятие, как особое регулирование градостроительной деятельности в сфере сохранения объектов культурного наследия. Это позволило бы в дальнейшем подготовить отступление от этих норм применительно именно к нашим памятникам.

Д.Медведев: Я сразу отреагирую. Я готов это поддержать и дать поручение подготовить нормативный акт. Единственное, что там нужно всё достаточно чётким образом зафиксировать, с тем чтобы жулики (а жулики всегда и везде есть) потом нам не пытались со ссылкой на некую специфику объекта каждый раз создавать особые нормы регулирования. То есть должно быть каким-то образом подтверждено, что на конкретном объекте необходимо использовать специальные нормы. Просто чтобы это не было в качестве общего правила. Если это так понимать, то я готов это поддержать.

В.Фатин: Спасибо.

Д.Медведев: Ещё есть что-то?

В.Фатин: Единственное, хотелось бы добавить, что основным требованием должно всё-таки оставаться требование сохранности объекта культурного наследия, неизменности его исторического облика.

Д.Медведев: Я вряд ли здесь могу с вами спорить, потому что вы на сто порядков больше это знаете, но вопрос о сохранности исторического облика относится к числу самых дискуссионных вопросов, которые существуют в реставрационном деле. Более того, есть даже, как я понимаю, различные школы и подходы к тому, что восстанавливать и как.

В.Фатин: Совершенно верно.

Д.Медведев: Потому что всегда, когда бываешь в каком-нибудь музее, будь то наши российские музеи, российские памятники истории и культуры или иностранные, всегда задаёшься вопросом: что было объектом восстановления? Кстати, вы упомянули Новоиерусалимский монастырь, который создавался в XVII веке, но, как и любой объект, имел позднейшие изменения, которые тоже имеют архитектурную ценность. Это всегда вопрос выбора. Поэтому здесь мы должны ориентироваться на вас, а не навязывать, наоборот, свои культурные пристрастия, говоря о том, что нужно восстанавливать, скажем, XIX век, а не XVIII век. Это, наверное, самая дискуссионная материя.

В.Фатин: Совершенно верно.