Дмитрий Медведев посетил Северо-Кавказский молодёжный форум «Машук-2013»

Перед встречей с участниками форума «Машук» Дмитрий Медведев познакомился с жизнью палаточного лагеря, расположившегося у подножья одноимённой горы, обошёл несколько павильонов, где занимались участники форума. 

Кроме того, глава Правительства побывал в павильоне фотостудии лагеря и осмотрел «подворье» Карачаево-Черкессии, где познакомился с национальными промыслами и кухней.

Встреча с участниками Северо-Кавказского молодёжного форума «Машук-2013»

Стенограмма:

Д.Медведев: Привет, ребята! Прежде всего, хотел сказать, что мне очень нравится то, что я вижу в нашем лагере. Я не знаю, в курсе вы или нет, но когда-то мне пришлось действительно принять некоторое участие в создании этой идеи (это было несколько лет назад), но я ни разу не приезжал к вам. И хочу сказать, что, мне кажется, идея удалась, потому что идея правильная и место хорошее. Не знаю, нравится ли вам, но мне очень понравилось. Я всегда стараюсь во время таких встреч с молодёжью, с обычными нашими гражданами прежде всего послушать вас, поэтому я, как всегда в такой ситуации, просил бы вас взять слово. Задавайте любые вопросы или высказывайте любые идеи. Я с удовольствием их прокомментирую, если мне будет что сказать. Договорились?

Реплики: Да!

Д.Медведев: Отлично! Мне кажется, что это самый правильный формат. Кто начнёт?

Вопрос: Здравствуйте! Мы очень рады Вас здесь видеть. Я представляю делегацию РСО (Алания), меня зовут Тамара Кадиева и у меня следующий вопрос, связанный с прошлогодней публикацией рейтинга российских вузов. Здесь косвенно оказались вовлечёнными и мы, так как наши активисты являются студентами.

Министерство образования разработало новую стратегию, новую систему оценки учебных заведений. Как Вы считаете, правильно ли оценивать московские учебные заведения и, например, наши, владикавказские, и не вызовет ли это определённую опять-таки порцию негатива в адрес этой системы? Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо большое. Министр здесь, так что можно было бы министра послушать, но я отвечу, потому что это, действительно, дело не только министерства, это дело всего Правительства.

Вы знаете, любая система оценки, любая система рейтинга (а мы, собственно, рейтингами не занимались, мы создавали систему мониторинга) всегда имеет и плюсы, и минусы, она всегда умеренно субъективная, всегда требует донастройки. Вообще я могу вам ответить прямо: мы никогда не планировали и не будем сравнивать, например, ведущие вузы Москвы и вузы, которые находятся у нас в провинции, потому что во всём мире так устроено, что есть вузы, которые возглавляют какие-то списки, и вузы, которые занимают более скромные позиции. Но это не значит, что это плохие вузы, там некачественные преподаватели или плохие студенты, нет. Поэтому у нас всегда существовало и должно существовать деление на московские, питерские, например, вузы и все региональные вузы. Поэтому здесь никаких диспропорций не будет.

Что же касается самой системы оценки, то она должна, конечно, приближаться к достаточно объективной настолько, насколько это возможно. То есть, например, мы изначально исходили из того, что нужно учитывать результаты единого госэкзамена по бюджетным местам, должны учитывать результаты научной деятельности, должны учитывать целый ряд других параметров. Но это не значит, что этот список закрыт. Это первое. Второе – совершенно очевидно, что нельзя сравнивать вузы несравнимые. Нельзя сравнивать, например, военных и тех, кто учится в вузах, где готовят художников и так далее. Поэтому должна быть классификация. Эта система донастраивается, надеюсь, она будет более точной, чем сегодня. В общем, не надо ничего бояться. Пожалуйста.

Вопрос: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич! В этом году мы отмечаем у нас в Абхазии 20-ю годовщину победы в отечественной войне народа Абхазии и пятую годовщину признания нашей независимости со стороны Российской Федерации. Я бы хотел от абхазской делегации выразить благодарность всему российскому народу, народам Северного Кавказа, которые в трудный час пришли к нам на помощь и вместе с нами отстаивали свободу и независимость нашей родины.

Как Вы видите перспективы будущих взаимоотношений наших народов? Какое место Вы уделяете Абхазии в данном вопросе?

Д.Медведев: Спасибо. Не скрою, для меня этот вопрос имеет очень важное и государственное, и личностное измерение. Я, во-первых, хочу поздравить с предстоящей годовщиной пятилетия признания Абхазии и Южной Осетии. Это было очень непростое решение – решение, которое, может быть, в каких-то других условиях было бы принять сложнее, но оно было принято, оно было реализовано. А сегодня нужно смотреть в будущее.

Мы стараемся выстраивать (и это, кстати, я всегда говорил – и в тот момент, когда подписывал соответствующие указы, и когда заключали другие соглашения, и когда принимались экономические решения) отношения между Россией и Абхазией, Россией и Южной Осетией как абсолютно равноправные отношения, которые связаны с взаимным уважением и симпатией наших народов, но отношения, которые позволяют двум маленьким государствам развиваться свободно, ни от кого не попадая в зависимость, и уж тем более имея в виду защиту от потенциальной возможности конфликта и даже истребления. Поэтому для нас этот вопрос никогда не стоял, и наши отношения будут продолжены, причём продолжены по всем направлениям – и по экономическому направлению, что, безусловно, очень важно, и по социально-политическому направлению, и по направлению обеспечения безопасности двух новых субъектов международного права. Знаете, я так скажу: кто-то может по-разному эти решения оценивать, но мы свой выбор сделали, мы от него отказываться не будем, потому что в противном случае мы будем а) непоследовательны и б) обречём народы Абхазии и Южной Осетии на очень плачевное существование, может быть, просто на исчезновение. Вот так я вижу будущие отношения наших стран. Я надеюсь, что и вы так же их видите.

Пожалуйста, ребята.

Вопрос: Добрый день, Дмитрий Анатольевич! Ренат Байчоров, Карачаево-Черкесская Республика, руководитель регионального отделения «Молодой гвардии». Дмитрий Анатольевич, у меня вопрос такой: тема адаптации среды для лиц с ограниченными возможностями сегодня очень актуальна, и мы видим положительные результаты этой работы. Но иногда мы сталкиваемся с ситуацией, когда некоторые здоровые водители на парковках занимают места, предназначенные для инвалидов. В рамках проекта «Молодой гвардии» «Я – доброволец» мы проводили рейды на парковках, пытаясь вступить в диалог с этими водителями. Как Вы считаете, может быть, есть смысл ужесточить меры за данные правонарушения?

Д.Медведев: Я, честно сказать, никогда не против жёстких мер ответственности, наоборот, в ряде случаев призывал к усилению мер административной ответственности. Где-то моя позиция была поддержана, где-то моя позиция не нашла поддержки просто потому, что у всех свои подходы: у Правительства одни подходы, например, у Государственной Думы несколько другие подходы. Но в целом я считаю, что это совершенно нормально, когда за грубые административные правонарушения наступает соответствующая ответственность. Она должна измеряться значительными деньгами. Вы знаете, я призывал за целый ряд правонарушений выплачивать штрафы, измеряемые сотнями тысяч рублей. Тем не менее я считаю, что, конечно, одними штрафами ничего не решить. Мы можем сделать и миллионные штрафы, можем даже в тюрьму сажать этих граждан, но это не значит, что это поможет, потому что у нас очень автомобильная страна теперь.

Мне даже интересно, сколько присутствующих здесь имеет автомобиль? Поднимите руки. Вот видите. Вы все молодые совсем, я в ваши годы даже мечтать не мог, что у меня будет автомобиль. Даже среди вас почти половина имеет транспортное средство, а что говорить о более зрелых людях? Так вот, надо просто этих парковок строить как можно больше, по-разному, с использованием самых современных инженерных технологий, тогда эту проблему решим. А тем, кто будет себя плохо вести, конечно, нужно объяснять, и то, что вы это делаете, – поступаете абсолютно правильно.

Реплика: Камиль Саидов, Республика Дагестан. Я хотел бы начать с благодарности. Уважаемый Дмитрий Анатольевич, спасибо, что Вы приехали на Северный Кавказ, на наш форум. Спасибо за форум, за гранты, которые даёт Росмолодёжь, – это очень поддерживает участие молодёжи в общественной жизни…

Д.Медведев: Вы получили грант?

Ответ: Я получал один раз, в прошлом году. Спасибо большое!

Д.Медведев: Хорошо.

Вопрос: Меня беспокоят авиаперелёты. Наверное, все сталкиваются с этим. Не всем известно, что перелёт внутри страны у нас бывает иногда дороже, чем перелететь в дальнюю зарубежную страну. Есть ли возможность разработать механизм, чтобы уменьшить цены за такие перелёты, что помогло бы нам изучать культуру, традиции различных регионов, чтобы развивать внутренний туризм?

Д.Медведев: Спасибо! Это очень важный вопрос и для Северного Кавказа, и для всей нашей страны. Конечно, у нас наши размеры создают нам не только преимущества, но и определённые проблемы. У нас не хватает качественных дорог. Мы их строим, но строим недостаточно, и, если говорить откровенно (вы тоже здесь, хоть и молодые, но реалисты), мы их и не построим в некоторые места просто потому, что невозможно дотянуть. Допустим, на Чукотке там или в Якутии не во все места можно дотянуть дороги, поэтому нам нужно обязательно развивать авиасообщение. В 1990-е годы, к сожалению, из-за того, что мы были сильно бедные, оно деградировало, оно стало очень слабым, а билеты очень выросли в цене применительно к тому, сколько люди получают денег, какая у них зарплата, поэтому возник разрыв между регионами, и это очень ощущается, когда ты летаешь. Вы знаете, я счастливый человек в этом плане: я посетил всю нашу страну, я был во всех 83 регионах. Мне кажется, это очень важно для того, чтобы заниматься государственным управлением. Что меня поражало очень часто? Не только проблемы, которые есть (они везде, в любом регионе есть – и на Дальнем Востоке, и в Сибири, и в центральной части, и на Кавказе), а то, что люди перестают ощущать себя частью одной страны.

Я помню, неоднократно, когда посещал Дальний Восток, сталкивался с тем, что наши граждане говорили, причём без задней мысли: у нас-то так здесь, а у вас в России так. И это не потому, что они хотят выйти из России (упаси бог!), они просто считают, что Москва очень далеко, туда никогда не попасть. Похожие настроения и на Кавказе были, и в других местах. Это такая прелюдия.

Теперь в отношении тех мер, которые принимаются. Во-первых, нужно, конечно, строить много самолётов, покупать самолёты, делать их дешевле (в этом случае дешевле, естественно, будут билеты), брать в лизинг самолёты, создавать условия для того, чтобы обслуживание в аэропортах было дешевле, чтобы поставки горючего были дешевле – это будет отражаться на стоимости.

Во-вторых, нужно развивать региональную авиацию. Это тоже очень важно, особенно, может быть, важно для Сибири и Дальнего Востока, но и здесь тоже важно, и в центральной части России, потому что людям очень часто необходимо добираться быстрее. На это направлен целый ряд региональных программ. У нас сейчас есть пилотный проект в Приволжском округе. Если там всё получится, мы постараемся распространить его на всю страну, конечно, на Северный Кавказ тоже.

Следующее. Есть люди, которые не способны за себя заплатить, много во всяком случае. Кто это? Молодёжь, пенсионеры, люди с ограничениями по здоровью, и для них мы придумали программу. Она, конечно, не носит универсального характера, но она всё-таки важна. Эта программа заключается в том, чтобы, например, с Дальнего Востока можно было добраться до Москвы, до Петербурга, до южных городов со значительными скидками. Я сегодня посмотрел скидки по некоторым направлениям: они просто такие, которые позволяют заплатить за билет любому человеку. Если билет стоит 50 тыс. рублей, то в результате применения скидки он превращается в 5. Конечно, я был бы нечестным человеком, если бы я сказал, что мы сделаем так везде и для всех, но для определённых категорий – молодёжь до 23 лет, пенсионеры – мы это делать будем, для того чтобы мы все ощущали себя частью огромной страны. Если мы по всем этим направлениям будем двигаться, мы сможем добиться того, что стоимость авиасообщений будет гораздо ниже, чем она есть сейчас. Ну и работать надо, чтобы за билет заплатить.

Вопрос: Добрый день, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Султан Геккиев, координатор «Молодой гвардии» по Северо-Кавказскому федеральному округу. Дмитрий Анатольевич, у меня вопрос следующего характера: дискуссия относительно выборности и назначения глав субъектов Северного Кавказа ведётся часто, особенно в нашем округе. Хотелось бы знать Ваше мнение: как Вы считаете, должна ли выборная система быть целостной для всей страны или всё-таки стоит учитывать специфику регионов? Спасибо.

Д.Медведев: Султан, а вы сложный вопрос задаёте. Так вообще не очень красиво поступать, но я поступлю: а вы как считаете?

Ответ: Мы считаем, что должны быть выборы, но в некоторых регионах можно назначать.

Д.Медведев: Молодец! Будешь большим политиком!

А вот я считаю, что везде должны быть выборы. Другое дело, что в тех случаях, когда политическая культура ещё несколько иная, мы можем установить какой-то переходный период (и он сейчас по закону установлен), когда можно заменить прямые выборы выборами по другой процедуре. Но, на мой взгляд (подчёркиваю, на мой взгляд), это сугубо временная ситуация, которая должна носить абсолютно ограниченный характер. Вот так.

Вопрос: Меня зовут Индира Биджиева, я представляю Республику Карачаево-Черкесия. Вопрос у меня вот какой: несмотря на то, что Карачаево-Черкесия не является лидером в демографическом приросте населения, у нас недостаточно детских садов. Насколько я знаю, в майских указах, принятых Президентом нашей страны, этот вопрос – один из актуальных, один из главных. Притом что в нашей республике достаточно интенсивно ведётся строительство детских садов с привлечением частных инвестиций. Может быть, всё-таки стоит рассмотреть возможность законодательного стимулирования постройки, создания частных детских садов?

Д.Медведев: Спасибо, Индира. Да не можно, а нужно, и, собственно, это сделано уже. Вопрос только в том: по-разному это в разных субъектах Федерации осуществляется. В принципе, что можно сделать, для того чтобы субсидировать или стимулировать развитие частных детских садов? Можно просто создавать для них такие же условия, как и для муниципальных, – немножко денег подкидывать, давать, допустим, им площади, помещения в аренду по льготной кредитной ставке, помогать воспитателям, и тогда этот процесс пойдёт быстрее. А вообще, мне кажется, что должны быть и государственные садики, и частные детские сады, причём некоторые частные могут быть не хуже государственных, тем более там есть определённые свои возможности. Хотя в целом проблема действительно очень большая: у нас 550 тыс. детей стоит на очереди. Мы должны эту задачу решить к 2016 году, мы её решаем, деньги большие выделяем – 59 млрд рублей выделили в этом году, в следующем году выделим много денег на это. И мы обязательно поможем всем территориям – и на Северном Кавказе, где рождаемость высокая, и в центральной части России, и в Сибири, на Дальнем Востоке, на Урале, в Поволжье – эту задачу решить, потому что без этого у нас просто нет будущего.

Вопрос: Простите, что я не могу встать. Республика Ингушетия, Евлоева Лиза. Я хотела спросить насчёт «Доступной среды». Она начала действовать в 2011 году, и на форуме «Машук» предусмотрены, к счастью, все условия, нюансы для этих людей. В Ингушетии у нас первые шаги есть: есть поезд, специальный вагон для инвалидов и пандусы – всё предусмотрено. На Ваш взгляд, на какой стадии этот проект?

Д.Медведев: Это вы нас простите, что мы так мало для этого делаем. Знаете, мы вообще только, на мой взгляд, приступили к нормальному… Даже не то чтобы приступили, а только начали правильным образом развивать программу «Доступная среда», начали вкладывать в неё какие-то деньги, изменили стандарты для лиц с ограничениями по здоровью (стандарты я имею в виду строительные) и так далее. Но если говорить честно, всё равно делается мало. Я регулярно общаюсь с инвалидами, они всегда говорят: «Спасибо, мы помним, что было пять лет назад – вообще ничего не было, сейчас стало лучше». Но если так… Мы же не должны друг друга обманывать. За границей-то совсем по-другому: там вообще люди с ограничениями по здоровью полностью интегрированы в нормальную жизнь – полностью интегрированы, никаких проблем нет. Я, кстати, хотел бы ещё на один момент обратить внимание: это проблема не только инвалидов, это проблема и тех, у кого нет проблем со здоровьем. У нас (вы молодые, конечно, все) исторически так происходило, что государство вообще считало, что инвалидов у нас нет, на них не обращали внимания, их как бы прятали на другую сторону жизни. А должно быть наоборот. Почему, например, дети с проблемами по здоровью не могут ходить в обычную школу (подчёркиваю, не в специальную, а в обычную школу)? Такие проекты есть, и это очень благотворно отражается на обычных детях, которые понимают: да, это такие же ребята, у них есть проблемы, но они в принципе абсолютно такие же. Мне кажется, это очень важно для того, чтобы наше общество было гуманным и современным.

Вопрос: Добрый день, Дмитрий Анатольевич! Меня зовут Андрей Якушев, я из города Ставрополя.

У меня к Вам вопрос, касающийся индивидуальных предпринимателей, а точнее, отчислений частных предпринимателей в Пенсионный фонд. В последнее время значительно возросли эти отчисления, и стало довольно-таки затруднительно работать. Некоторые ребята, наверное, закроются, другие, возможно, уйдут в тень. Это касается не только индивидуальных предпринимателей, занимающихся сферой услуг, но и небольших производств. Скажите, пожалуйста, будут ли внесены изменения, поправки в уже существующие законы, либо предприняты дополнительные меры по поддержке индивидуальных предпринимателей.

Д.Медведев: Спасибо. Да, вы правы, эта проблема есть, и это проблема выбора между двумя очень важными вещами. Как всегда, это сделать очень сложно. С одной стороны, государство обязано помогать частным предпринимателям, с другой стороны, мы должны думать о том, что будет с частными предпринимателями в будущем, какова их социальная ответственность за формирование пенсионных накоплений. Они же тоже граждане, да? Более того, многие из них зарабатывают больше, чем, допустим, бюджетники и так далее. Но действительно для тех индивидуальных предпринимателей, которые зарабатывают немного, ситуация сложилась не самым простым образом, поэтому мы решили вернуться к той схеме, которая была предложена, но с некоторыми коррективами. Она заключается в том, что если индивидуальный предприниматель получает до 300 тыс. рублей годового дохода, то он, как и прежде, уплачивает один МРОТ и в этом смысле никак не страдает. Если более 300 тыс., с суммы, превышающей 300 тыс., он уплачивает 1%. Мне кажется, что в настоящий момент это такой баланс, на котором можно остановиться, ну а так будем смотреть, что делать дальше.

Вопрос: Добрый день, Дмитрий Анатольевич. Меня зовут Ахметов Султан, Чеченская Республика, ГТРК «Вайнах». Хотел бы заметить, что мы с Вами встречаемся уже второй раз: в 2011 году я имел честь присутствовать на встрече участников Селигера с Вами. В прошлом году я выиграл грант на форум «Машук» и, знаете, хотел бы поблагодарить Правительство и Росмолодёжь за такую возможность – возможность представлять свои идеи в виде проектов и получать гранты для их реализации. Это очень много значит для молодёжи.

Д.Медведев: Скажите, пожалуйста, а куда вы дели свой грант? По-честному.

Ответ: Реализовал проект. Более того…

Д.Медведев: Какой?

Ответ: «Вместе мы – Россия». Это документальный фильм.

Д.Медведев: Ага, понятно.

Вопрос: Вопрос я бы хотел Вам задать такой: интересна судьба идеи налоговых каникул для молодых предпринимателей. В прошлом году с участниками форума «Балтийский Артек» Вы такую возможность не исключали. А сегодня на сайте Общероссийского народного фронта идёт сбор подписей в поддержку такой идеи, то есть в поддержку идеи о том, чтобы налог… Я немножко волнуюсь, извините.

Д.Медведев: Не волнуйтесь, не волнуйтесь. Вы, наверное, хотите сказать следующее: в поддержку идеи о том, что молодой предприниматель должен получить эти налоговые каникулы.

Вопрос: Особенно предприниматели-новички, чтобы… И, мне кажется, на фоне продолжающегося мирового экономического кризиса, может, стоит поддержать российскую экономику таким образом?

Д.Медведев: Да. Спасибо. Если бы сейчас выступали некоторые мои коллеги, они бы сказали, что это не форма поддержки, а, может быть, форма развала российской экономики, но на самом деле ситуация такая.

Мне идея таких хороших налоговых послаблений, льгот, даже этих налоговых каникул для молодых предпринимателей, для тех, кто начинает своё дело, нравится. Но, как и всякий довольно опытный человек, я всегда понимаю, что у этой идеи есть оборотная сторона. Когда я был такой же, как вы, по возрасту, была введена такая льгота: участники Великой Отечественной войны полностью освобождаются от уплаты налогов, всех. Не скрою, практически весь бизнес (это был, правда, закат Советского Союза, его было тогда не так много) стал работать через наших уважаемых участников Великой Отечественной войны, и у них доходы разрослись вот до такого уровня, поэтому в любой такой схеме есть вероятность её обхода и нанесения ущерба экономическим интересам государства.

Но от этой идеи мы не отказались, и не потому что кто-то подписи собирает, а просто потому что эта идея сама по себе правильная, по сути, во всяком случае во многом правильная, и на определённом этапе она может свою позитивную роль сыграть. Может быть, нужно посмотреть дифференцированно. По моему поручению сейчас работает группа, её возглавляет первый вице-премьер Шувалов, и она должна представить окончательные соображения Правительства, мы о них обязательно расскажем.

Вопрос: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич! Ставропольский край, Сергей Мосейченко. В нынешнем году кампания по проведению ЕГЭ в нескольких регионах СКФО оказалась скандальной – это и Ставропольский край, это и Кабардино-Балкария.

Д.Медведев: Вы что, ЕГЭ сдавали в этом году?

Ответ: Я – нет.

Д.Медведев: А что вы об этом спрашиваете тогда? Попросили?

Ответ: Сестра сдавала, ещё будут родственники сдавать. Как Вы считаете, скандальность этой проблемы в первую очередь связана с недоработками в самой системе? С некачественным исполнением работы на местах или с некачественной работой по контролю? И что нужно сделать, чтобы в следующем году экзамены проходили в спокойной обстановке и дали достоверную оценку знаний выпускников?

Д.Медведев: Вы сдавали сами ЕГЭ или нет?

Ответ: Нет, я не попал.

Д.Медведев: И я не попал. Но я вам отвечу. Когда меня спрашивают про ЕГЭ, а всегда это с таким драматизмом, с эмоциями – «Вот, ЕГЭ!» и так далее… Да, полно недостатков, но почему-то забывают, как было до того. А до того было следующим образом (я это отлично помню, а вы, может быть, ещё лучше знаете, потому что я жил в спокойные советские времена, а вы живёте в наше бурное время): без всяких ЕГЭ во многих школах завышали отметки. Это была практика, очень часто встречающаяся – просто человек хороший или деньги дали какие-то. Это первое.

С другой стороны, для того чтобы поступить в университет, нужно было предпринять колоссальные усилия. И очень часто люди не могли поступить только потому, что значительная часть бюджетных мест была распределена среди так называемых блатных, то есть тех, за кого попросили, или тех, кто принёс деньги (взятку). Я не считаю, что та система была лучше. Эта система понятнее и прозрачнее, и любой желающий может поступать в университет и, скорее всего, поступит. Но это не значит, что всё хорошо. Всё совсем не так просто.

Я считаю, что, конечно, систему единого госэкзамена нужно совершенствовать. Меня, например, конечно, сильно удивляет та часть нашей молодёжи, которая считает, что ЕГЭ нужен просто для того, чтобы получить какой-то квалификационный результат и использует все современные технические средства, возможности (раньше их не было) – интернет, чтобы списать задания различные и так далее. Понимаете, мы живём в современном обществе. Я не могу себе представить, чтобы во многих современных странах кто-то таким образом сдавал тесты. Там тоже же они есть. Мы назвали это ЕГЭ, там они называются итоговыми тестами. Почему? Да только потому, что там знания нужны, а не количество баллов. Люди стремятся к знаниям, потому что знания конвертируются в последующую работу и в деньги. Поэтому проблема ЕГЭ – это не только проблема того, что делает Ливанов, или проблема технического учёта. Всем этим надо заниматься, но это и проблема отношения самих абитуриентов, выпускников школ к тому, кем они хотят быть, чего они хотят. Поэтому я считаю, что всем нужно призадуматься. А сама по себе система работает и будет работать.

Реплика: Буквально месяц назад была принята федеральная программа развития образования. В подпрограмме №4 основной целью стоит социализация и ресоциализация молодёжи. Дело в том, что наша группа уже на протяжении многих лет работает в Азовской воспитательной колонии, то есть с теми, кто непосредственно отбывает срок наказания. Работа очень сложная, требует профессионализма и требует системного законодательного подхода. Мы этот вопрос задавали в Государственной Думе Владимиру Николаевичу Плигину. Он сказал, что законодательной разработки не ожидается в ближайшее время.

Такой вот противоречивый момент: цель есть, а законодательной проработки нет…

Д.Медведев: Что нужно сделать-то? Вы просто скажите.

Ответ: Дело в том, что системы апробации у нас нет в стране, и она не отлажена, нет законодательного урегулирования этого вопроса. Знаем, что работа требует системного подхода. При этом нужна законодательная регламентация, нужен межгуманитарный, междисциплинарный подход.

Д.Медведев: То есть вы предлагаете побыстрее принимать законодательство апробации, правильно?

Ответ: Прорабатывать и принимать. У нас есть предложения. Если возможно, то мы можем направить их.

Д.Медведев: Да, эта тема очень важная и сложная, и во многих странах система апробации доказала свою эффективность. Мы обязательно будем этим заниматься. Наш коллега Плигин эту тему знает очень хорошо, потому что он специалист, собственно, и по конституционному праву, и по уголовному праву. Но если говорить совсем прямо (а я стараюсь всегда говорить прямо), у нас на это просто не хватает денег. Но мы будем по мере возможности эти средства выискивать, потому что это очень важно для социализации людей, которые попали в такие сложные условия. Для нас очень важно, чтобы так называемый рецидив, или повторность совершения преступлений, уменьшалась, чтобы люди были по-другому мотивированы, чем, вернувшись с зоны, снова туда, извините за такое выражение, откинуться, чтобы это не было стереотипом поведения. Но это очень сложный процесс, и ни одна страна в этом смысле не достигает абсолютных успехов, но создавать такую систему надо. Ещё раз говорю: есть финансовые проблемы с этим.

Реплика: Спасибо большое.

Вопрос: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич! Меня зовут Шипаев Игорь. Вопрос: в 2009 году Вы давали указание Министерству обороны о том, чтобы они подготовили предложения о создании центра по подготовке специалистов информационного противоборства. Скажите, когда в России наконец-то появятся информационные войска? Планируется ли наладить взаимодействие этих войск с блогерами и лидерами общественного мнения в интернете?

Д.Медведев: Заковыристый вопрос. Разработки-то всё равно в этой сфере ведутся, дело не в наименовании – войска, не войска. Очевидно, что то, что называют информационным соперничеством, сегодня определяет по сути очень многие процессы, которые происходят в мире, и, по сути, войны, или несостоявшиеся войны, ведутся в киберпространстве. С одной стороны, это хорошо, потому что это всё-таки без кровопролития, с другой стороны, мы должны быть готовы к тому, чтобы защищаться в случае соответствующих атак на нашу страну, на наши интересы. Использование своих специалистов, и блогеров, и просто тех, кто занимается информационными технологиями, на мой взгляд, абсолютно необходимо именно потому, что никакие войска, никакие спецслужбы никогда эту сферу не будут чувствовать так, как те, кто погружён в это постоянно. Это необходимо для того, чтобы государство было современным, это необходимо для того, чтобы наше государство не рождало своих Сноуденов.

Вопрос: Саид Гаджиев, Республика Дагестан, «Команда-2018».

У меня вопрос такой, Дмитрий Анатольевич: Росмолодёжью реализуется федеральная программа «Команда-2018», она готовит волонтёров для большей части регионов нашей страны, спортивных волонтёров и спортивных менеджеров. Есть ли возможность, чтобы «Команда-2018» была главным поставщиком и готовила волонтёров и спортивных менеджеров для всех наших всероссийских и международных турниров, которые проходят в Российской Федерации?

И второй вопрос. Есть слух, что в 2019 году зимняя Универсиада пройдёт на нашей земле, в Российской Федерации. Правда ли это? Спасибо.

Д.Медведев: Да, спасибо. Я обязательно дам поручение, чтобы «Команда-2018» была использована (у нас здесь сидят представители, руководитель Росмолодёжи), чтобы они подготовили предложения мне о том, как использовать вас по назначению – это первое.

И второе – в отношении зимней Универсиады. В общем и целом, конечно, у нас очень много спортивных состязаний. Нам всем это очень нравится, хотя, не скрою, для бюджета это, конечно, значительная нагрузка, и очень часто нам пишут – и мне, и Президенту Путину, и Правительству, – мол, может, хватит, давайте успокоимся? У нас проблем-то много – детские садики, школы, дороги. Но, вы знаете, мне кажется, что это всё равно нас очень сильно объединяет. И потом это создаёт очень хороший стимул для того, чтобы новое, современное поколение было здоровым, чтобы оно занималось спортом. Потому что, когда смотришь спортивные состязания, у тебя меняется мировоззрение, правильно ведь? Поэтому да, мы пойдём на это.

Вопрос: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич! Я председатель совета студентов и аспирантов в Пятигорском государственном лингвистическом университете. Вопрос следующий: последний ЕГЭ показал относительно низкие результаты по русскому языку в некоторых регионах нашего округа, и фактически мы можем констатировать тот факт, что некоторые наши граждане – молодёжь – ограничены в своих правах из-за плохого знания русского языка. Может быть, всё-таки поднять проблему великого и могучего на государственном уровне? Спасибо.

Д.Медведев: Поднять-то мы, конечно, можем, а что потом с этим делать? Эта проблема, безусловно, существует, и, если говорить просто, идеологические решения приняты – у нас есть День русского языка, у нас есть институты, которые этим занимаются, у нас есть программы, которые худо-бедно финансируются. В этом смысле внимание русскому языку уделяется. Мы радуемся тому, что довольно значительное число иностранцев продолжает учить русский язык. Но у нас есть проблемы с изучением русского языка и внутри страны, причём, скажу прямо, это касается не только, например, Северо-Кавказского округа, это касается любой территории. Потому что русский язык сложный, им владеть не очень просто, учиться русскому языку нужно всю жизнь. Наверное, вряд ли мы сможем владеть им, как Александр Сергеевич Пушкин, но на хорошем уровне, а лучше на хорошем университетском уровне, им должен владеть каждый. Почему? Потому что это элемент конкурентоспособности.

Мне кажется, что это проблема не только государственного внимания, хотя оно должно быть и денег нужно вкладывать в это больше. Я не спорю, будем стараться это делать. Но это и проблема отношения каждого из здесь присутствующих, каждого нашего человека, это проблема его конкурентоспособности. Если ты хочешь быть современным, ты должен а) знать государственный язык. Если ты происходишь из территории, где есть другой язык, – знать свой национальный язык обязательно. И одно не противоречит другому, потому что, на мой взгляд, как раз проблема заключается не в том, кто и как владеет языком, а в том, что у нас мало по-настоящему двух-, трёх-, четырёхъязычных людей. Обратите внимание, все здесь присутствующие или почти все изучают несколько языков, ещё раз говорю: русский, национальный язык, допустим, английский язык. Но так ведь далеко не во всех странах, и это, кстати, элемент нашей конкурентоспособности. Американцы, например, почти не изучают иностранные языки, ну до последнего времени, сейчас стали немножко испанский учить, потому что испанцев стало много. То, что у нас страна, где значительная часть людей владеет несколькими языками, то есть языком своей местности и русским языком, – это наше конкурентное преимущество, и вот это, мне кажется, важно осознать всем, в том числе тем, кто живёт в Северо-Кавказском округе.

Реплика: Есть такая традиция – не только задавать вопросы, но и предлагать и, скорее всего, приглашать. Дмитрий Анатольевич, приглашаем Вас и всю делегацию, которая пришла в «Машук»… Наша инициативная группа вышла с креативным предложением провести первый молодёжный проект «День округа», и 25-го мы будем проводить пилотный проект «День СКФО», куда мы и Вас приглашаем, и всю делегацию, и всех ребят. 25 августа мы Вас…

Д.Медведев: А меня уже пригласили. И всех приглашают, в том числе членов Правительства.

Вопрос: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич. Караев Роман, Республика Северная Осетия – Алания. У меня вопрос из области туризма. Туризм в России и в СКФО, в частности, развивается достаточно хорошо, и, я думаю, все прекрасно понимают его значимость. Многое было сделано – это и проект-конкурс «Россия 10», который рассказывает о достопримечательностях разных регионов, и в СКФО сейчас строится много курортов (у нас в Осетии, например, «Мамисон»), но, на мой взгляд, недостаточно много работы ведётся. Взять, к примеру, конкурс проектов «Машук»: проектов по туризму, грантов самое маленькое количество – всего 24. Отсюда вопрос: как Вы относитесь к развитию туризма в России и, в частности, в СКФО? И какие, на Ваш взгляд, самые нужные и перспективные проекты в этой области?

Д.Медведев: Спасибо. К развитию туризма я отношусь, конечно, очень хорошо – именно нашего национального, российского туризма, потому что, конечно, хорошо отдыхать в других странах, но желательно знать свою страну, а посмотреть у нас есть что. Вот мы сейчас здесь находимся – прекрасное место, и таких прекрасных мест у нас десятки тысяч, начиная от юга, Кавказа и заканчивая Крайним Севером. Везде интересно, везде есть своя прелесть, везде есть что посмотреть. Чего нет? Нет инфраструктуры. Как создавать инфраструктуру? Надо вкладывать деньги. Сможет ли вложить государство? Не сможет. Сможет только создать какие-то стимулы, поэтому самое главное – поддержать частную инициативу в туристическом бизнесе. Если мы сможем это схватить, а большинство здесь присутствующих явно были за границей, то тогда у нас будет нормальный туристический сектор, потому что в большинстве стран туризмом государство занимается только на уровне программ и стимулов, а деньги, конечно, через банки, через другие инструменты вкладывает частник. Вот это самая главная задача. Я очень надеюсь, что у нас скоро в этом смысле будет процветающая туристическая страна. Пока я так сказать не могу, пока мы не так привлекательны. Мы огромные, у нас самая большая территория, у нас 140 млн с лишним человек населения, но к нам не так едут. Значит, что-то нужно менять и в себе – это второе, что я хотел сказать. Что такое туризм помимо денег? Это ещё и гостеприимство. Вот есть понятие кавказского гостеприимства, мы должны быть все гостеприимны – и на Кавказе, и в Центральной России, и на Дальнем Востоке, чтобы к туристу относиться не как к человеку, которого нужно «подоить» и какие-то из него копейки вытрясти, а как к человеку, который даёт тебе работу и жизнь. Тогда у нас будет хорошая туристическая отрасль.

Вопрос: Добрый день, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Магомет Абдуллаев, Республика Дагестан. Я хотел бы спросить, с чем связан рост цен на бензин, ведь Россия одна из лидирующих стран мира по экспорту нефти?

Д.Медведев: Чувствуется, вопрос актуальный, но здесь мой ответ не будет очень простым. Дело в том, что рост цен на бензин происходит вообще-то во всех странах, к сожалению. Почему? Потому что мы не можем до конца удержать нефтяников. Хотя мы их держим, руки им связываем, вызываем на совещания, объясняем политику партии в деревне, но тем не менее, когда нефть на уровне 105–110 долларов, рост цен будет объективным.

Хотя мы стараемся это сдерживать при помощи пошлин, и эти пошлины сохранятся, но мы должны создавать все условия, для того чтобы развивалось альтернативное топливо. Тогда те, кто производит бензин, будут чувствовать себя всё-таки в каких определённых рамках. Но это непростая задача – это первое. Второе: если где-то происходит необоснованный рост, не соответствующий, скажем так, обычному рыночному росту, на это должны реагировать в том числе правоохранительные органы, бить по рукам. И потребители, кстати, должны об этом говорить, что почему-то во всей нашей области бензин стоит 30 рублей, а у нас почему-то 35. Поэтому это наша общая задача, но райские кущи я вам здесь не обещаю. К сожалению, это объективный экономический процесс. Рост цен замедлится и может даже грохнуться вниз, но при одном условии: если завтра грохнутся цены на нефть, а это для нашей страны ещё большая беда, чем рост цен на бензин.

Вопрос: Ахадижат Магомедова, Республика Дагестан. Дмитрий Анатольевич, проблема трудоустройства, трудоизбыточности региона для СКФО очень важная. Основная составляющая – это отсутствие самих рабочих мест, но другая составляющая данной проблемы – это оторванность высшего образования от требований рынка труда, причём эта проблема актуальна не только на Северном Кавказе, но и для вузов центральных округов. С этим связан у меня первый вопрос: какая политика будет вестись, для того чтобы этот дисбаланс немного урегулировать? И второй вопрос: мы на Селигере с коллегами обсуждали это, и было такое предложение, что на Севере, в Сибири есть условия для трудовой миграции, и массовый поток трудоспособных молодых людей в Сибирь из Северного Кавказа – там есть условия… Нельзя ли создать условия для трудовой миграции из центральных и, может быть, северных регионов на Северный Кавказ? Это было бы и в культурной коммуникации, и в обмене опытом очень большим шагом. Спасибо.

Д.Медведев: Вы подняли очень серьёзный вопрос и абсолютно справедливо говорите о том, что миграция должна быть в разных направлениях – не только из Северо-Кавказского округа, где трудоизбыточные регионы, где массовая безработица во многих местах и люди уезжают трудиться в другие части России, но и чтобы на Северный Кавказ приезжали из других мест. В противном случае просто не будет нормального культурного обмена, и, что скрывать, хороший специалист из Москвы всё-таки и Дагестану, и любому другому региону Северного Кавказа будет не лишним. Для этого надо нормальные условия создавать, создавать условия для привлекательного труда, чтобы зарплата была нормальная, и заниматься решением тех вопросов, которые есть на Северном Кавказе, включая вопросы той же самой безработицы и безопасности (это тоже важнейший фактор).

Теперь, возвращаясь к первой теме – в отношении разрыва между программами и…

Реплика: … проблема разрыва требований рынка труда и высшего профессионального образования. Очень большой разрыв.

Д.Медведев: Не могу сказать, что он везде большой. Мы всё-таки стараемся сделать так, чтобы наши университеты были максимально тесно связаны с работодателями. Где-то это получается, где-то нет, но, мне кажется, этот вопрос должен отчасти решаться естественным путём. Если университет готовит никому не нужных специалистов – это и есть тот самый неэффективный вуз, о котором всё время говорят, он-то и должен быть закрыт. Зачем готовить людей, которые не найдут своего места на рынке труда? То есть это взаимный процесс: работодатели, конечно, должны работать с университетами, но в то же время и сами университеты должны повернуться к рынку. Если они этого не сделают – пусть закрываются. Это не самая, может быть, позитивная информация, тем не менее я вынужден об этом сказать.

Ребята, мне с вами очень интересно, надеюсь, и вам более-менее любопытно, но мне действительно уже пора ехать на другое мероприятие…

Реплика: Участники форума «Машук» вывели Вашу фамилию в топ-10 самых обсуждаемых тем (да, в «Твиттере»). Могли бы Вы сделать твит с нашим официальным хештегом «Машук-2013»?

Д.Медведев: Обязательно сделаю, сейчас достану iPhone и сделаю, конечно.

Реплика: Спасибо.