Дмитрий Медведев посетил Московский государственный гуманитарно-экономический институт, где обучаются студенты с ограниченными возможностями здоровья

Глава Правительства осмотрел несколько классов, в том числе компьютерный, а также побывал в спортивных залах.

Ректор вуза Вагиф Байрамов, сопровождавший премьера, обратился к нему с просьбой поддержать идею строительства физкультурно-оздоровительного комплекса в вузе, которым могли бы пользоваться не только студенты этого института, но и других вузов. Дмитрий Медведев предложение поддержал.

Премьеру также показали строящееся общежитие, приспособленное для нужд инвалидов-колясочников.

* * *

В ходе посещения Московского государственного гуманитарного экономического института Дмитрий Медведев побеседовал со студентами и выпускниками вуза

Стенограмма:

В.Д.Байрамов (ректор Московского государственного гуманитарно-экономического института): Здесь присутствуют, Дмитрий Анатольевич, в основном наши выпускники, далее те, кто будет выпускаться на следующий год: это пятый курс…

Д.А.Медведев: Выпускники и студенты.

В.Д.Байрамов: Студенты, да, и аспиранты.

Д.А.Медведев: Я всех приветствую. Естественно, хочу поговорить с вами как со студентами, как с выпускниками и об общих проблемах и, конечно, о проблемах, связанных с трудоустройством людей с ограничениями по здоровью. В общем, что там говорить, у нас, если взять ситуацию с так называемой безбарьерной средой, — она меняется, но, вы сами знаете, не так быстро, как всем бы нам хотелось.

Отдельная проблема – это трудоустройство инвалидов. Собственно, я поэтому в основном и приехал сюда к вам в университет. Это не первое моё совещание на эту тему, но я считаю, что этому вопросу нужно уделять постоянное внимание, для того чтобы цифры менялись.

Я долго сейчас выступать не буду. Ребята, вы мне сами расскажите и о своих проблемах, и о том, что изменилось, и о том, что нужно поменять. В таком ключе я и предлагаю построить беседу.

В.Д.Байрамов: Дмитрий Анатольевич, позвольте, представить Артахину Степаниду, которая в этом году завоевала бронзовую медаль…

Д.А.Медведев: Я вас поздравляю. Вы молодец, приятно видеть вас в форме, и желаю вам творческих успехов и спортивных успехов – в общем, всего-всего, что можно в этой ситуации пожелать.

Пожалуйста.

А.А.Каленова (инвалид 3-й группы, аспирант МГГЭИ по специальности «политические институты, процессы и технологии», сотрудник департамента бюджетного процесса, учёта и отчётности Министерства образования и науки Российской Федерации): Каленова Анастасия. Я выпускалась в 2011 году, а поступала в 2005-м. И когда в 2005-м я пришла в этот институт, честно, мне было страшно, правильно ли я вуз выбрала. В 2011 году…

Д.А.Медведев: На какую специальность вы пришли?

А.А.Каленова: Я училась на «прикладной математике и информатике».

Д.А.Медведев: Я сейчас заходил как раз в класс, там ребята занимаются.

А.А.Каленова: Да. И в 2011 году, когда я уже выпускалась, я была уверена в том, что я не только правильный вуз выбрала, но и получила хорошее образование. Я горжусь и люблю свой вуз. Благодаря вузу за шесть лет я сделала огромный шаг в моём развитии. Спасибо за это ректору, спасибо Министерству образования: они нам уделяют особое внимание. Но проблема такая, что в России больше 2 млн людей с ограниченными возможностями, и это только опорно-двигательная система. К сожалению, наш вуз в России является единственным, который может дать образование этим людям, где есть социальная адаптация, где есть медицинская реабилитация. Но физически мы можем обучать очень маленький процент таких людей.

В 2011 году Министерство образования нам помогло, поддержало, нам выделили три филиала. Очень хотелось бы государственной поддержки в развитии этих филиалов.

Д.А.Медведев: А где они, Анастасия, находятся?

А.А.Каленова: Это Элиста…

Д.А.Медведев: Я так понимаю, вы сейчас в аспирантуре?

А.А.Каленова: Да, я в аспирантуре обучаюсь.

Д.А.Медведев: Элиста?

А.А.Каленова: Элиста, Волгоград и, если я не ошибаюсь…

В.Д.Байрамов: Челябинск.

А.А.Каленова: Челябинск, да.

В.Д.Байрамов: Три федеральных колледжа, которые в прошлом году передали нам в структуру.

Д.А.Медведев: Но это не колледжи? Это уже структурные подразделения института?

А.А.Каленова: Да, это уже филиалы.

В.Д.Байрамов: Да, бывшие колледжи, а теперь филиалы нашего института.

Д.А.Медведев: И что нужно сделать там?

А.А.Каленова: Они только-только присоединены к нам, они были до этого колледжами и были не для людей с ограниченными возможностями. Хотелось бы, чтобы развитие было более интенсивным, чтобы приспособить их для людей с ограниченными возможностями. Это элементарно пандусы, это элементарно аудитории.

Д.А.Медведев: Понятно.

А.А.Каленова: Общежитие.

Д.А.Медведев: Понятно.

А.А.Каленова: На примере нашего института, как развились мы за эти шесть лет.

Д.А.Медведев: Понятно. Что я могу сказать? Я шесть лет назад у вас не был, и то, что я сейчас видел, – это точно, во-первых, уникальный институт. С другой стороны, очевидно, что и здесь есть что развивать. Я в окно выглянул, сразу могу сказать, здорово, что общежитие строится, и, по всей вероятности, это будет очень хорошее общежитие, судя по внешнему виду.

А.А.Каленова: Да.

Д.А.Медведев: Чего нет: нет физкультурно-оздоровительного комплекса. Те залы, что я смотрел, они, конечно, очень скромные и далеко не в лучшей степени приспособлены для людей с ограничениями по здоровью, чтобы физкультурой заниматься. Я почему об этом говорю? Эту работу нужно вести, наверное, не только в филиалах, но и в основном институте.

А.А.Каленова: Делить поровну.

Д.А.Медведев: Теперь по поводу филиалов. Самое главное, на мой взгляд (а я тоже всё-таки в университете работал, знаю, что такое университетская жизнь), чтобы эти филиалы были по уровню достойными. Я так понимаю, что они из колледжей создавались? Там удалось какой-то преподавательский состав сохранить?

В.Д.Байрамов: Мы ничего не меняли, они и сейчас обучаются, по СПО (программам среднего профессионального образования) они и сейчас продолжают обучение. Мы планируем со следующего года… Уже сейчас создаём инфраструктуру, то есть входные группы, пандусы начали делать, эта работа уже начата, просто…

Д.А.Медведев: Хорошо, что начали. Я просто к чему – Анастасия сказала, что сомневалась, правильно ли институт выбрала, а после окончания пришла к выводу, что институт прекрасный, все всем довольны. Это хорошо. Первое, что мне хотелось бы сказать, чтобы и в Элисте, и в Волгограде, и в Челябинске был достойный уровень образования. Потому что даже пандусы для людей с ограничениями – это очень важно и так далее, но прежде всего это уровень образования, я думаю, что вы меня в этом смысле поддержите. А что касается приспособления, конечно, нужно этим начинать заниматься, нужно подготовить программу, для того чтобы во всех этих трёх местах стандарты все соблюдались, которые сегодня во всяком случае по максимуму можно сделать.

В.Д.Байрамов: Идёт подготовительный процесс. Сейчас мы готовим преподавателям повышение квалификации как головной учебно-методический центр России по обучению инвалидов.

Д.А.Медведев: А там преподаватели-то готовы к тому, чтобы заниматься этой работой?

В.Д.Байрамов: Конечно, да.

Д.А.Медведев: Готовы, да? Ну ладно, хорошо.

В.Д.Байрамов: Работа ведётся.

Д.А.Медведев: Ладно, надо довести тогда. Пожалуйста, прошу.

О.Е.Поляков (инвалид 1-й группы (колясочник), аспирант МГГЭИ по специальности «экономика и управление народным хозяйством»): Поляков Олег, выпускник 2008 года, в данный момент аспирант. Вопрос следующий. В первую очередь хотелось бы поблагодарить за то, что Вы проводили встречи со сторонниками перед выборами, где я тоже был. И отсюда вопрос: там я познакомился с Фёдором Сергеевичем Бондарчуком, у нас зашла дискуссия на тему трудоустройства как раз по этой проблематике…

Д.А.Медведев: А что вы заканчивали, Олег?

О.Е.Поляков: «Прикладную математику и информатику».

Д.А.Медведев: «Прикладную математику» тоже?

О.Е.Поляков: Да. И выяснилось, что, оказывается, эта проблема волнует не только нас, но также и крупные компании, и крупный бизнес. Но встало два вопроса, две проблемы. Первая – крупный бизнес, как правило, сомневается в качестве подготовленности студентов-выпускников. Второй пункт – они не знают, как с нами работать, я имею в виду свою категорию граждан. Отсюда вопрос: необходимо выработать, как мне видится, социальное партнёрство с крупными компаниями, именно с социально ориентированными, а механизм отработать на нашей площадке, потому что здесь, как правило, максимальное скопление потенциальных выпускников, – чтобы потом они не сомневались в качестве подготовке студентов.

Д.А.Медведев: Вы знаете, мне даже трудно здесь что-то прокомментировать, потому что вы на 100% правы. А в отношении бизнеса – не только крупного…

О.Е.Поляков: Я имею в виду, как правило, крупный бизнес…

Д.А.Медведев: Ну да. Но любой бизнес, скажем откровенно, у нас не умеет работать с инвалидами, и этому искусству нужно учиться. Учиться, кстати, этому не так трудно. В других странах накоплен колоссальный опыт, очень хороший опыт. В этом плане просто нужно те стандарты, которые, по сути, мировым сообществом выработаны, распространять на территорию нашей страны. Это должно идти в рамках партнёрства между учебным заведением и работодателем и последующего партнёрства внутри самой бизнес-системы. Какие здесь механизмы нужно отработать: по всей вероятности, это прежде всего механизмы создания правильной среды для работы выпускника и, с другой стороны, сертификации или дополнительного подтверждения того, что выпускник, допустим, вашего университета или какого-то другого учебного заведения в полной мере соответствует тем стандартам, которые предъявляются работодателями. Потому что страхи есть, но после того, как они начинают общаться, они видят, что у вас хорошее образование, что вы готовы к тому, чтобы работать по специальности. Что здесь может быть средством верификации, это нужно подумать. Я не знаю, Максим Анатольевич (обращаясь к М.А.Топилину), как Вы считаете?

М.А.Топилин (Министр труда и социальной защиты): Здесь есть две темы: с одной стороны, это качество образования, а с другой стороны…

Д.А.Медведев: Ну о качестве образования сказал.

М.А.Топилин: …с другой стороны, многие говорят о том, что сами работодатели не готовы, не понимают иногда, как оборудовать рабочее место, то есть таких стандартов…

Д.А.Медведев: Так надо им такие рекомендации дать.

М.А.Топилин: Мы сейчас… Я думал это докладывать дальше, но…

Д.А.Медведев: Здесь тоже скажите.

М.А.Топилин: Мы подготовили вместе с Министерством образования (Вы утвердили) план мероприятий по трудоустройству инвалидов. Там специфические мероприятия именно с точки зрения рабочих мест и образования, они все там прописаны. И мы где-то за два года должны все эти требования к рабочим местам прописать (их действительно нет, просто, мы этим никогда не занимались), чтобы работодатели знали, что нужно для оборудования рабочего места для человека на коляске, то есть это всё должно стать правилом, обычным правилом.

Д.А.Медведев: Только у меня просьба это не забюрократизировать, потому что мы здесь должны создать достойные условия для труда людей с ограничениями по здоровью. Но, с другой стороны, нельзя напугать работодателя до такой степени, что им придётся всё перестраивать, для того чтобы принять одного-двух-трёх-пять человек с ограничениями… То есть здесь должен быть какой-то баланс, который позволит и трудиться комфортно, и в то же время не отпугнёт работодателей.

О.Е.Поляков: Я думаю, здесь должен быть прежде всего диалог нас, нашей категории граждан, с работодателем.

Д.А.Медведев: Да.

О.Е.Поляков: Только министерство, я думаю, не сможет решить эту проблему.

Д.А.Медведев: Да, конечно, тем более вы и сами знаете, что нужно и чего не нужно, естественно. Просто в этот процесс нужно включить представителей института.

В.Д.Байрамов: Мы исключительно все эти вещи прорабатываем с всероссийскими обществами и с коллегами по ограниченным возможностям.

Д.А.Медведев: Ну и институтских тоже можно ребят включить – и преподавателей, и студентов.

В.Д.Байрамов: Хорошо.

Д.В.Ливанов (Министр образования и науки): Что интересно, здесь наиболее успешная программа работы с компанией. Это как раз программа работы с иностранной компанией «Шнайдер Электрик» (Schneider Electric).

Д.А.Медведев: Иностранцы умеют, они не боятся.

Д.В.Ливанов: Надо, чтобы российский бизнес тоже чувствовал свою социальную ответственность за работу этого рода. Действительно, очень важны политические сигналы.

Д.А.Медведев: Политические сигналы мы с вами, кстати, и раздаём, в том числе сегодня. А партнёрство такое нужно наладить – это правильно.

В.Д.Байрамов: Да, Дмитрий Анатольевич. У нас как раз представитель компании, который хотел как раз высказаться.

Д.А.Медведев: Пожалуйста.

А.В.Медведь (инвалид 2-й группы, специалист отдела продаж «Шнейдер-Электрик», преподаватель кафедры прикладной математики и информатики МГГЭИ): Я – Медведь Александр, выпускник далёкого 2006 года, факультет тоже «прикладная математика».

Д.А.Медведев: Где вы трудитесь сейчас?

А.В.Медведь: В компании «Шнайдер Электрик». Причём, работая в компании, и сейчас не теряю связи с институтом: работаю здесь преподавателем, преподаю курс программируемых логических контролеров как раз от компании «Шнайдер Электрик». Хотел сказать, что есть на самом деле опыт работы, взаимодействия, долгосрочного партнёрства института и компании «Шнайдер Электрик». Уже несколько десятков наших выпускников работают в компании.

Д.А.Медведев: Они молодцы, что эту работу развернули, нашим пример показывают, ваша компания в данном случае, я имею в виду. А условия труда какие, кстати? Расскажи чуть подробнее.

А.В.Медведь: Это крупная европейская компания, французская в частности. Занимается электротехникой, автоматизацией.

Д.А.Медведев: Зарплата нормальная?

А.В.Медведь: Достойная зарплата, да, европейского класса офис, то есть там инвалиды, в частности я и другие инвалиды, не испытывают каких-то неудобств.

Д.А.Медведев: А условия труда? То есть они в этом смысле нормально всё приспосабливают? У них в этом смысле свой европейский опыт есть, да?

А.В.Медведь: Да. Опять же идут навстречу в плане, например, индивидуального кресла, комнаты отдыха, то есть всё это присутствует.

Д.А.Медведев: Они оборудуют индивидуальные рабочие места?

А.В.Медведь: Мне не требуется индивидуального рабочего места, а так да, они готовы к этому. И есть прецеденты, когда именно специальное оборудование, помогающее студентам, но не студентам, уже работникам компании «Шнайдер Электрик», чтобы было проще…

Д.А.Медведев: Приятно это слышать. Единственное, конечно, компания иностранная, хотя у нас много иностранных компаний тоже работает. А российские-то компании какие-то пришли?

О.Е.Поляков: А вот российских нет, к сожалению. Предложение-то – чтобы здесь, на базе этой площадки создать.

Д.А.Медведев: У нас сейчас будет встреча в другом помещении, там будут представители, работодатели. Если я правильно посмотрел список, там есть российские компании. Я как раз хочу узнать: почему они не приходят, а если приходят, то куда?

М.А.Топилин: Есть, Дмитрий Анатольевич. Потом расскажут.

Д.А.Медведев: Есть, да?

М.А.Топилин: Есть.

В.Д.Байрамов: С нашим вузом они работают.

Д.А.Медведев: Ну раз сюда к вам приехали, значит, будем считать, что уже пришли.

А.В.Медведь: Дмитрий Анатольевич, а можно ещё вопрос, уже не относящийся никоим образом к прошлой теме? Инвалиды, особенно инвалиды с нарушением опорно-двигательного аппарата, очень ограничены в своей мобильности. И для многих инвалидов автомобиль – это единственное средство передвижения, не имеющее альтернатив. Ведётся какая-нибудь работа Правительством Российской Федерации по возобновлению компенсации либо частичной компенсации… льгот на приобретение автотранспорта?

Д.А.Медведев: А какие, на ваш взгляд, Александр, здесь должны быть льготы, которые бы – с пониманием текущей ситуации – могли бы всё-таки чем-то помочь?

А.В.Медведь: Для инвалидов, имеющих медицинские показания или ограничения, которые не позволяют им передвигаться на общественном транспорте… Чтобы со стороны государства была какая-то поддержка в приобретении личного автотранспорта.

Д.А.Медведев: Вы имеете в виду компенсацию части стоимости автомобиля или какой-то льготный режим приобретения автомобиля в кредит? Просто я хочу понять, что, на ваш взгляд, было бы лучше? Сейчас потребительских кредитов-то много. Вопрос в том, что не всегда инвалиду легко его получить. И условия могут быть, мягко говоря…

А.В.Медведь: Да. Это тоже отдельная тема, но если её не касаться, то помощь, финансовая помощь … в каком виде… сложно сказать. Я думаю, что здесь, если это возможно, то какой-то индивидуальный подход к вопросу приобретения транспорта инвалидом.

Д.А.Медведев: Можно подумать. Я хотел бы, чтобы коллеги, Максим Анатольевич (обращаясь к М.А.Топилину), тоже посмотрели на эту проблему. Можно подумать и попробовать подготовить какой-то продукт вместе с банками, потому что всё равно это вряд ли будет только за счёт государства делаться. Вот если какой-то посмотреть совместный продукт с крупными банками типа Сбербанка или какого-то другого, именно рассчитанный на приобретение транспортных средств инвалидами, может быть, такой путь можно было бы посмотреть. Потому что, конечно, прежние программы вряд ли можно реанимировать, да они и не вполне справедливы были, скажем откровенно, и они не позволят сейчас купить нормальную технику какую-то. Но в рамках вот такого потребительского кредитования с учётом специфики труда  людей с ограничением по здоровью, – вот это можно было бы подумать. Сбербанк, кстати, этим занимался по некоторым направлениям – можно было бы с ними…

Реплика: Правильно. Банки очень неактивны с учётом проблем с трудоустройством… Они очень неактивно идут на такие программы. Но если мы придумаем какой-то механизм софинансирования, то… Подумаем.

Д.А.Медведев: Вы знаете, если уж совсем по-простому: для банка это тоже может быть программа по содействию инвалидам, ничего в этом плохого нет. Я не говорю о каких-то копеечных или слабых банках. Но у крупных, системообразующих банков это могло бы быть частью их благотворительной деятельности, причём абсолютно нормальной. Если они создают такой продукт, пусть они компенсируют кредитную ставку хотя бы или какую-то часть взноса на приобретение автомобиля. Вот как-то так.

А.В.Медведь: Спасибо.

А.И.Дурягина (инвалид III группы, аспирант МГГЭИ по специальности «политические институты, процессы и технологии»): Меня зовут Дурягина Анна, я выпускница данного института, факультет юриспруденции. Сейчас являюсь аспиранткой кафедры политологии.

Д.А.Медведев: Коллеги уже пошли.

А.И.Дурягина: У меня вопрос касается признания гражданина инвалидом, медико-социальной экспертизы. На мой взгляд, я прошла данную процедуру, это довольно сложный процесс. Я считаю, что необходимы некоторые доработки. Так, например, существует субъективность оценки медицинских экспертов по поводу принятия решения насчёт той или иной группы инвалидности. Поскольку нет чёткого разграничения, какие заболевания к какой группе относятся. Например, II и III группы инвалидности очень сложно отграничить друг от друга.

Также неоднократные переосвидетельствования. Например, у нас каждый год инвалиды со стойкими нарушениями функций организма, необратимыми, например ампутацией, проходят переосвидетельствование. Третья проблема данного вопроса – это процедура апелляции. Она происходит фактически в одной и той же структуре, то есть вышестоящие органы бюро медико-социальной экспертизы уже готовы к принятию соответствующего субъективного решения.

Д.А.Медведев: И вы считаете, что по апелляции должно быть?

А.И.Дурягина: Я предлагаю или считаю, что необходимо создать независимую экспертную комиссию. Возможен ли такой вариант?

Д.А.Медведев: Анна, знаете, несколько моментов сразу отмечу. Экспертиза всегда субъективна, и вы, как юрист, это знаете. Объективной экспертизы быть не может, потому что экспертами выступают люди. Нужно просто постараться снизить субъективизм в оценках. Делать это можно только путём издания грамотных нормативных документов. Никак иначе, то есть чтобы какие-то рамки создавать и в то же время не зажимать всё. Вот вы сказали по поводу переосвидетельствования, например, лиц, у которых стойкая необратимая утрата тех или иных органов, та же самая ситуация с ампутацией. Вообще это абсолютно классический пример. Я ещё студентом был, это вызывало откровенное возмущение. Когда, я не помню, изучал, в 1984 году, наверное. Я не знаю, так это или нет, но если это так, это, конечно, полный беспредел. Мы что, действительно требуем раз в год переосвидетельствования людей, у которых нет руки или ноги?

М.А.Топилин: Нет, у нас есть критерии, по которым мы это как раз не требуем. Давайте посмотрим конкретный случай, но мы вносили как раз в последние годы все поправки, которые именно исключают такие случаи. Что касается…

Д.А.Медведев: Максим Анатольевич, обратите на это внимание, потому что если эта тема до сих пор существует, это просто возмутительно.

М.А.Топилин: А эта тема всегда встаёт. Да, а то, что касается объективизации, я Вам докладывал, мы сейчас заканчиваем эксперимент в рамках «Доступной среды», отрабатываем. Девушка совершенно права: в МСЭ (Федеральное бюро медико-социальной экспертизы) нет никаких ни протоколов, ни порядков освидетельствования. Все эти рамочные документы, в которых усмотрение крайне высоко, кроме того, что это экспертиза, ещё и усмотрение крайне высоко. Сейчас мы отрабатываем все эти шаги и делаем инструкции, для того чтобы это усмотрение как раз изъять. Мы где-то в следующем году должны эту работу завершить, и у нас появятся ещё и эти буквенные обозначения инвалидов с различными отклонениями и так далее. То есть вся работа МСЭ должна через год измениться, мы к этому очень стремимся. Эта субъективизация, она просто уже… Это огромное количество жалоб, это огромное число недовольных инвалидов.

Д.А.Медведев: Я знаю, да. Это я далеко не в первый раз слышу, естественно.

М.А.Топилин: И мы поэтому, когда это всё проанализировали, посмотрели, сейчас выходим на объективизацию, работаем с МСЭ , что, надо сказать, вызывает такую негативную реакцию у работников МСЭ, потому что мы ставим рамки.

Д.А.Медведев: Мы же с вами тоже понимаем, что это дорога со встречным движением. И медико-социальная экспертиза должна стать более современной и в то же время гораздо менее обременительной для инвалидов. В том, что касается процедуры апелляции: я не знаю, насколько хорошо там всё отлажено, но раз вопрос задаётся – значит, там явно есть проблемы. Нужно стараться сделать так, чтобы сама процедура обжалования тоже была более простой, более технологичной и, естественно, более объективной в конечном счёте. Что там нужно внедрить, вы сами прикиньте, поговорите с организациями инвалидов и потом доложите мне о предложениях.

Реплика: Спасибо большое.

Д.А.Медведев: Пожалуйста. Есть что-то ещё?

А.К.Осокин (преподаватель английского языка в Кинешемском технологическом техникуме-интернате): Осокин Александр, выпускник 2009 года, «иностранный язык», на данный момент являюсь преподавателем…

Д.А.Медведев: Какой язык изучали?

А.К.Осокин: Немецкий, английский, первый – немецкий. На данный момент являюсь преподавателем Кинешемского технологического техникума-интерната Минтруда и соцразвития в Ивановской области. Вопрос у меня такой, он касается положения квотирования рабочих мест на предприятии. Постольку поскольку я представитель регионов, меня в этом положении несколько возмущает такой факт, что квотирование необходимо для предприятий, где работает порядка 100 человек, а менее уже — это необязательно. Но понимаете, постольку-поскольку я живу в небольшом, порядка стотысячном городе, в так называемом моногороде (сейчас это понятие у нас существует), то как раз малых предприятий там гораздо больше, нежели больших. Поэтому я бы хотел на этот момент обратить внимание.

Д.А.Медведев: А что нужно сделать, Александр, скажите просто?

А.К.Осокин: Всё-таки обязать, может быть, некоторых и вот эту рамку немножечко понизить (100 человек и 4% из 100 человек), то есть вот этот момент.

Д.А.Медведев: То есть для малых городов и моногородов и немоногородов просто обратить внимание на существующие нормативы и эти нормативы снизить?

А.К.Осокин: И ещё такой момент. Там как раз в изменённом положении, которое с 2005 года действует, написано, что механизм отработки, моменты квотирования возлагаются на муниципалитеты. Сами понимаете, я не могу сказать, что в Ивановской области хуже. Такого, разумеется, нет, у нас этого не происходит. Но всё-таки сами понимаете, что необходим контроль федерального центра. Я, конечно, понимаю, что вы не можете всё абсолютно контролировать…

Д.А.Медведев: Не можем.

А.К.Осокин: Но это Россия, понимаете? Без контроля сверху…

Д.А.Медведев: Опять же, что нужно контролировать и на каком уровне? Вы скажите прямо. Это на уровне региона надо контролировать или на уровне министерств?

А.К.Осокин: Как-то это унифицировать. Всё-таки какой-то опять-таки список требований к предприятию, к моменту квотирования всё-таки унифицировать, чтобы это не было абсолютно на усмотрение муниципалитета.

Д.А.Медведев: Услышал. Максим Анатольевич (М.А.Топилин), обратите на это внимание. И по предложению изменить отдельные критерии квотирования, во всяком случае в сторону понижения – то, что коллега сказал по поводу унификации требований для отдельных муниципалитетов и субъектов Федерации.

М.А.Топилин: У нас это право субъектов законом предусмотрено – установить квоту от 2% до 4% для предприятий с численностью свыше 100 человек. Эта норма была для того, чтобы не обременять малый бизнес. Когда это законодательство поменялось, по малому бизнесу эта норма была введена. В принципе, можно дать право субъектам исходя из целесообразности.

Д.А.Медведев: Ну и конкретной ситуации, например в конкретном городе.

М.А.Топилин: Регион при конкретной ситуации мог бы устанавливать там ниже – от 50 до 100, если субъект так решит по согласованию с работодателем, то есть такое полномочие можно было бы дать.

Д.А.Медведев: Мне кажется, чем меньше мы здесь будем зажимать, тем лучше, потому что в конце концов они отвечают перед своими жителями, я имею в виду субъекты Федерации и муниципалитеты. Если они способны принимать решения по другим каким-то критериям, то давайте подумаем, можно. Это у нас в законе прямо установлено?

М.А.Топилин: Это норма закона.

Д.А.Медведев: В самом законе, да? Это что за закон?

М.А.Топилин: Это норма закона «О социальной защите инвалидов», 181-й закон.

Д.А.Медведев: Понятно.

В.Д.Байрамов: Дмитрий Анатольевич, у нас как раз такие проблемы возникают у выпускников из регионов, которые заканчивают: они больше всех не могут трудоустроиться. Они сами об этом говорили.

Д.А.Медведев: Ну да. Мы, собственно, поэтому и сказали.

В.Д.Байрамов: Стараются все в Москве остаться, но невозможно, к сожалению.

Д.А.Медведев: Ну это и не очень правильно. Мы всё-таки заинтересованы в том, чтобы квалифицированные выпускники, а у вас выпускники хорошие, и по стране распределялись, чтобы определённую микросреду создавали. Потому что, понимаете, иначе у нас получится так, что в Москве, помимо того что она огромная, но всё-таки умеют там с инвалидами работать (и рабочие места создают, и аттестация идёт, и всё, что угодно), а куда-то в провинцию приезжаешь – там просто тёмный лес, там вообще не понимают, как устроить инвалида, и руками машут «не надо нам ничего». Мы же должны как-то цивилизовываться в масштабах всей страны, а не только в Москве или Петербурге.

В.Д.Байрамов: Поэтому если будут какие-то принципиальные изменения, то они как раз в регионы и вернутся. Потому что здесь представители в основном регионов…

Д.А.Медведев: Ну да. Понятно. Ладно, договорились.

С.А.Сёмин (инвалид I группы (колясочник), аспирант МГГЭИ по специальности «теория и история государства и права»): Можно я?

Д.А.Медведев: Давайте.

С.А.Сёмин: Меня зовут Сёмин Сергей. Я выпускник данного вуза 2012 года, юридического факультета. Меня в данной сфере интересует такой момент: возможно ли законодательно закрепить создаваемые социальные структуры органов местного самоуправления, которые занимались бы исключительно делами инвалидов? И как раз бы те самые люди с инвалидностью принимались на муниципальную гражданскую службу и работали в данном муниципальном регионе. Это, как мне кажется, поможет: сам муниципальный служащий с инвалидностью как никто другой знает данные проблемы и будет, скажем так, реализовывать государственную программу «Доступная среда» на 2011–2015 годы.

Д.А.Медведев: Сергей, вы знаете, я абсолютно это поддерживаю. Конечно, нужно правильные сигналы подавать в муниципалитеты, но чем больше будет муниципальных гражданских служащих с ограничениями по здоровью, тем лучше и для самих людей с ограничениями, и вообще для нашего общества, чтобы оно было более современным, более гуманистичным, чем это, к сожалению, у нас есть. Я просто не знаю, какие здесь нужно дополнительные сигналы раздать, какие правила принять. Вам, может быть, это даже виднее, тем более вы юрист по образованию. Просто это нужно каким-то образом отражать в нормативных документах или же это скорее вопрос политики такой?

С.А.Сёмин: Мне кажется, что нужно вносить…

Д.А.Медведев: Квоты вводить? Квота – такая штука не очень продуктивная. Или вы всё-таки считаете, что это нужно делать? Они есть в других странах, есть квоты, иногда такие вещи квотируются, иногда квотируется участие на госслужбе людей с инвалидностью, в некоторых странах гендерный баланс квотами регулируется, чтобы обязательно женщин принимали. Может быть, нам тоже это нужно делать? Я не знаю, насколько общество наше дозрело до этого, но в принципе, может быть. Что думают министры?

М.А.Топилин: Ну ограничений никаких нет…

Д.А.Медведев: Ограничений нет, конечно, но вопрос в том, что и не берут всё равно.

М.А.Топилин: Нет такой практики, нет такого правила поведения. Квотами, мне кажется, мы этот вопрос не решим, но, мне кажется, просто надо…

Д.А.Медведев: Нет, вы знаете, угол атаки зададим всё равно, если квоты ввести. Другое дело, что их будут стараться обходить, но как бы сигнал будет.

М.А.Топилин: Конечно. Я думаю, надо сначала попробовать всё-таки организационно поработать в этом направлении. Многие федеральные органы исполнительной власти принимают на работу…

Д.А.Медведев: Федеральные – да, потому что…

М.А.Топилин: И федеральные, и региональные принимают.

Д.А.Медведев: Давайте тогда, может, просто подумаем, как эту работу развернуть. Я, кстати, знаете, подумал, что в этой ситуации все средства хороши. Можно попробовать это сделать не на государственном уровне, а попробовать на партийном уровне что-то подобное сделать, потому что это в общем вполне нормальная вещь. В конце концов у нас есть партия, в данном случае я говорю, естественно, о «Единой России», которая отвечает в том числе и за государственную службу, потому что довольно большое количество руководителей субъектов Федерации, муниципалитетов так или иначе связаны с этой партией. Можно сделать партийный проект такой. Это, мне кажется, было бы неплохо, кстати, просто, чтобы этот сигнал прошёл по всей территории страны. Вот это, пожалуй, правильно. Давайте-ка я об этом скажу сегодня же нашим партийным начальникам, чтобы они озаботились этим.

Реплика: Спасибо.

Д.А.Медведев: Ну что, ребята, я желаю тем, кто не закончил ещё, хорошо всё это завершить, тем, кто уже закончил и работает в институте, я желаю тоже хорошей учёбы в аспирантуре и хорошей работы преподавательской. И конечно, всем желаю хорошего трудоустройства, потому что это нужно всем – это нужно вам, это нужно вашим близким.

Л.Л.Егорова (студентка 5-го курса факультета иностранных языков, инвалид I группы (колясочница), победитель ряда Всероссийских литературных олимпиад): Дмитрий Анатольевич, можно ещё один небольшой вопрос?

Д.А.Медведев: Пожалуйста, конечно.

Л.Л.Егорова: Я Егорова Лидия – студентка 5-го курса, иняз (турецкий и английский). У меня наболевшая проблема по поводу обмена, касательно образования. Существуют обменные программы, предоставляются стипендии для прохождения обучения, например, на курсах в Анкарском университете (Стамбульском). Там не прописывается, что мы не имеем права принимать участие, но, естественно, я туда не смогу поехать и полноценно проходить обучение, потому что там нет условий, а очень хотелось бы.

Д.А.Медведев: Это от кого зависит? От нас? Или, условно говоря, от Анкары или Стамбула?

Л.Л.Егорова: Я бы хотела, чтобы Вы как-то поспособствовали в этом ключе. Потому что отношения русско-турецкие…

Д.А.Медведев: Лидия, а вы скажите просто: перед кем, перед нашими турецкими партнёрами? В этом смысле, да? Вы прямо говорите.

Л.Л.Егорова: Ну да… чтобы…

Д.А.Медведев: В переговорах с Эрдоганом (Р.Т.Эрдоган – Премьер-министр Турции) или с Гюлем (А.Гюль – Президент Турции) это прозвучало, да? Я знаю и того, и другого.

Л.Л.Егорова: Да, чтобы они работу в этом плане вели.

Д.А.Медведев: Ну хорошо. В принципе можно, конечно. Но это, знаете, конечно, зависит от их доброй воли, потому что это их страна и они там деньги свои делят.

Л.Л.Егорова: Конечно.

Д.А.Медведев: Но раз эта тема есть, то почему нет?

В.Д.Байрамов: Но они, Дмитрий Анатольевич, там практику проходили. Ты же проходила, ездила в Стамбул (обращаясь к Л.Л.Егоровой).

Л.Л.Егорова: Я не практику, я там была как на экскурсии. И под очень большим впечатлением осталась, конечно.

Д.А.Медведев: А кто деньги платил за это?

Л.Л.Егорова: Мэр Стамбула, насколько я помню.

Д.А.Медведев: То есть через мэрию в основном?

Л.Л.Егорова: Да.

Д.А.Медведев: Значит, у них деньги для этого есть. Просто, типа, чаще пусть приглашают?

Л.Л.Егорова: Я знаю, что там открывается русско-турецкий центр…

Д.А.Медведев: У нас действительно очень хорошие отношения, это правда. У нас, вы знаете, огромный поток наших людей отдыхает там. Огромное количество турецких фирм связано с нашей страной. В этом смысле, я надеюсь, вы без работы не останетесь, потому что у нас огромный объём торгово-экономического сотрудничества. В принципе Россия для Турции – я не знаю, как в этом году, но ещё в прошлом году была торговый партнёр номер один.

Л.Л.Егорова: Да.

Д.А.Медведев: Поэтому в этом плане перспективы-то неплохие. Но насчёт образовательных программ услышал, попробуем им намекнуть как-то.

Л.Л.Егорова: Хорошо, спасибо Вам большое.

Д.А.Медведев: Желаю вам успехов и здоровья!