Брифинг Марата Хуснуллина

Из стенограммы:

Вопрос: Марат Шакирзянович, для Вас уходящий год был первый на посту вице-премьера. Как Вы можете оценить итоги в сфере жилищного строительства? Что было главным для Вас, чего удалось добиться, какие задачи Вы ставите перед собой на следующий год?

М.Хуснуллин: Этот год для строительной отрасли – и для жилищного строительства особенно – был очень тяжёлым. Коронавирус серьёзно повлиял на сроки строительства. Часть людей болела, часть – была ограничена в работе, где-то полностью, где-то частично. Были перебои с поставками материалов. Мы ощутили острый недостаток трудовых ресурсов. Часть мигрантов уехали и не смогли вернуться.

Когда в апреле мы увидели, что ввод жилья падает на 15–17% по отношению к прошлому году, что ипотека сократилась на 27–30%, мы сразу спрогнозировали, какие это большие риски для страны. Во-первых, для миллионов людей, которые участвуют в долевом жилищном строительстве. Потому что если бы остановилась стройка, а 43% всех квартир на тот момент было продано, то у нас появились бы ещё сотни тысяч обманутых дольщиков. Это потеря миллионов рабочих мест, налогов в бюджет, срыв и разбалансировка всей отрасли.

Поэтому среди первых антикризисных мер, первых обсуждений у Президента мы предложили ряд шагов для спасения отрасли. Ключевой был вопрос, на тот момент непростой, – это снижение ипотечной ставки до 6,5%. Надо понимать, что это решение было очень сложным. То есть мы сказали людям, застройщикам, что на весь срок, какая бы ставка Центробанка ни была, кредит будет 6,5%. Человек взял на 15 лет – не важно, какая ставка Центробанка, не важно, какая ставка кредита, но он заплатит не более 6,5%. Таким образом мы взяли обязательство на весь срок кредита, а это 10–15 лет. Это непростое было решение. Мы приняли целый ряд решений по поддержке застройщиков, по компенсации процентных ставок, по поддержке СРО, приняли огромное количество нормативных документов.

Сегодня, подводя итоги, можно сказать, что все меры сработали. Исходя из данных – 11 месяцев этого года к 11 месяцам 2019 года, у нас превышение по вводу жилья 1,4%. То есть мы отыграли все потери и идём с небольшим плюсом. В декабре, конечно, есть риск, что из-за нехватки трудовых ресурсов будет несколько хуже, чем в прошлом году. Но в целом по году могу сказать, что ввод жилья будет где-то на уровне прошлого года – чуть меньше или чуть выше. Статистические данные будут в феврале, и мы уже будем видеть полную картину. Что мы не провалились – это уже точно. При этом надо отметить, что 2019 год по вводу жилья был самый высокий – 82 млн кв. м было введено. Это был самый результативный год за последние шесть лет. То есть это была не низкая база.

Конечно, условия работы в кризис заставили нас немого по-другому подойти к делу. Мы свои подходы поменяли. Все совещания, встречи перешли в основном в режим онлайн. И это тоже привело к определённому торможению процесса. Но мы данную проблему решили таким образом, что стали еженедельно проводить с губернаторами штабы. Это ноу-хау этого года. Мы об этом доложили Президенту, Президент одобрил. На заседаниях Правительственной комиссии по региональному развитию мы еженедельно общаемся с каждым губернатором. И многие губернаторы стали лично заниматься этими вопросами, принимать финансовые, организационные решения, что позволило огромную отрасль не уронить.

Кстати, я из налоговой инспекции получил предварительные данные за 11 месяцев и вижу, что общая сумма налогов по стройке за 11 месяцев этого года даже выше, чем в прошлом году. Но при этом прибыль компаний упала. То есть подоходный налог, НДС увеличились, оплата в социальные фонды увеличилась, но прибыль компаний, конечно, упала. Это тоже цена пандемии.

В этом году было принято ещё одно важное решение, на которое, я считаю, надо обратить особое внимание, – мы переформатировали программу «Жильё и городская среда». Вообще, хочу пояснить, что процесс жилищного строительства, инвестиционно-строительный процесс очень инерционный и длительный. Сегодня даже чтобы простой, средний дом построить – от идеи до сдачи в эксплуатацию проходит до пяти лет. Мы в рамках нацпроекта хотим построить 1 млрд кв. м жилья (это в новой программе). Просто для понимания: в стране 3,8 млрд кв. м жилья, из них 2,4 млрд – многоквартирного. И когда мы говорим, что мы миллиард построим, это значит, что мы за 10 лет должны построить… Каждый пятый метр в стране должен стать новым, 26% от существующего жилого фонда. И это, конечно же, подразумевает очень системную работу, то есть надо сегодня принимать решение, результат которого будет через многие годы. И вот в этом году, кроме того, что мы не уронили объёмы жилья, мы ещё целый ряд системных вопросов решили. Один из первых таких системных и главных вопросов – это нормативное упрощение строительства. В этом году мы совершили прямо прорыв в нормативке – 70 федеральных законов и поправок. Никогда мы, Дума не работали в таком режиме. Это, можно сказать, такой рекорд. Мы, когда строили дороги, там нужно было перекладывать инженерные сети газопровода, нефтепровода. Когда стали разбираться и поняли, что существующий порядок занимает до двух лет, внесли поправку в Градостроительный кодекс. Согласовали её в Администрации Президента, в Аппарате Правительства, в Думе и через 21 день поправка вышла. Никогда такого не было, чтобы за 21 день выходили поправки к законам. И вот таких суммарных решений, которые позволили облегчить стройку, мы за год приняли более 100, от таких серьёзных прорывных до каких-то мелких технических, но в целом речь идёт о более 100 нормативных актах. И хочу сказать, что команда Белого дома, команда нашего комплекса, наш департамент регионального развития во главе с руководителем – люди практически работали нередко в круглосуточном режиме. И это тоже сыграло свою роль.

Мы поставили себе такую задачу – на один год сократить инвестиционно-строительный цикл за счёт снятия ограничений. Что такое на один год сократить? Это значит, денег в обороте нужно на 25–30% меньше. Значит, оборачиваемость капитала выше. Значит, быстрее будут строиться дома. Меньше будет кредитная нагрузка на застройщика. Значит, люди будут получать более дешёвое жильё. Поэтому мы в этом году сделали такой очень серьёзный задел, причём во всех областях – в градостроительстве, в генпланах, в техусловиях, в регистрации имущества, в ценообразовании очень много сделали. И вот среди задач на следующий год мы в новом паспорте проекта прописали очень амбициозные задачи, причём это не задачи такого светлого будущего, это задачи каждого дня. В 2021 году ввести 80–82 млн кв. метров, в следующем году ввести не меньше, в 2023 году отыграть потери 2019 года, выйти на 85 млн, и в 2024 – 90. Итого: построить 400 млн, то есть каждый 10-й метр в стране должен быть уже новый к ближайшей четырёхлетке. Вы представляете наши города и наши населённые пункты? Кстати сказать, все основные фонды в стране, более 50%, – это жильё. То есть мы за пять лет 10% всех основных фондов страны, связанных с жильём, хотим обновить.

Это непростая задача. В мире эту задачу китайцы решили в своё время системно. В Турции были попытки решать эту задачу. В Америке в 1950–1960-х годах, когда активно развивалось жилищное строительство, эту задачу решали. Мы в стране решали во времена Хрущёва – шло восстановление. Но это единичные случаи. Конечно, как я уже сказал, это огромная системная работа. Мы все заделы в эту работу в этом году сделали. Это, наверное, главный итог нашего года по жилищному строительству.

Вопрос: На этой неделе, выступая на Госсовете, Президент призвал реагировать на необоснованный рост цен на жильё. Какие меры реагирования есть в арсенале у Правительства?

М.Хуснуллин: Мы действительно очень серьёзно разобрались, почему произошёл рост цен на жильё. Хочу сказать, что есть повышение цен обоснованное, сейчас я перечислю причины, и необоснованное. Из чего складывается вообще удорожание цены? Во-первых, надо понимать, что в этом году мы активно перешли на счета эскроу. Мы за риск не появления новых обманутых дольщиков заплатили тем, что сегодня застройщики от 2% до 12% платят за банковские проценты. То есть это факт. Почти 700 млрд сегодня на счетах эскроу. И это неплохо, что мы создали систему защиты  обманутых дольщиков. Но за любую систему надо платить.

В этом году продажи были хорошие благодаря льготной ипотеке. Я очень благодарен Центробанку за решение по снижению ключевой ставки. Мы очень много приняли с ними решений в этом году, как вообще упростить ипотеку. У нас большая работа в этом году была с ними сделана. В то же время надо понимать, что благодаря быстрой продаже нагрузка на стройку 2–3%, а где-то 12%, где плохо продаётся. То есть это легло сегодня на стоимость. Курсовая разница, нравится нам или не нравится, легла. К счастью, у нас в жилье эконом-класса доля импортной составляющей невысокая, 10–15%, но она всё равно сказывалась. А в жилье более дорогого класса импортная составляющая 25–40%. Это тоже легло в стоимость.

Ключевой показатель, который повлиял, который мы не просчитали, наверное, – рост стоимости рабочей силы. Мигранты уехали, вернуться не смогли. А строить-то кому? Я с застройщиками разговариваю – в Ростове был буквально две недели назад, застройщик говорит: в начале года платил зарплату 50 тыс. рублей, сейчас за 80–90 тыс. собрать людей не могу. Готов и больше платить… Потому что сегодня, нравится нам или не нравится, но мигрант, который работает за 35–50 тыс., работает 12 часов в день – при 40-часовой рабочей неделе. И он стоит намного дешевле. А в себестоимости строительства сегодня зарплата составляет 25–30%. Вот у нас зарплата увеличилась из-за отсутствия мигрантов в два раза, значит, строительство подорожает в среднем на 5–7%. Поэтому такое решение тоже надо принимать. Конечно, мы надеемся, что эпидемиологическая ситуация улучшится. Мы более точно будем с коллегами, со штабом по борьбе с коронавирусом принимать решение. Мы сейчас ищем пути. Но если мы это решение не примем, будет продолжение роста стоимости строительства.

Надо понимать, что коронавирус всё равно серьёзно повлиял. Где-то люди заболели, где-то руководитель проекта заболел, где-то проектную документацию не выслали, где-то сорвалась поставка материалов. Это всё влияет на скорость, и это тоже удорожание. Это из системных удорожаний. И это не прибыль застройщика, это объективные вещи, которые повлияли на удорожание.

В то же время мне совершенно непонятно, почему у нас металл подорожал за последние две недели на 40%. Мы сейчас с ФАС разбираемся: это-то откуда у нас? С чего вдруг у нас металл должен на 40% подорожать? Вот это, я считаю, необъективное удорожание. И сейчас с ФАС, Министерством промышленности мы разбираемся с этим вопросом. Это же тоже себестоимость.

Поэтому мы, готовя новую программу, приняли одно очень важное решение – указывать показатель доступности жилья для каждого региона. Три основных показателя, по которым мы будем оценивать, как работают регионы. Показатель первый: сколько ввели жилья в расчёте на душу населения. Сколько семей улучшили жилищные условия. Это два обозначенных в указах Президента показателя верхнего уровня. И доступность, то есть сколько стоит жильё, какой у людей уровень дохода. И конечно, это будет влиять на ипотеку, потому что, если доходов не хватает, значит, мы должны снижать ипотеку, чтобы люди могли купить жильё. За этот год мы у Президента несколько раз обсуждали эту тему, и Президент принял очень серьёзное решение. Первое – 6,5%, решение этого года. Второе решение: снижение первоначального взноса с 20% до 15%. Это же тоже для людей, которые хотят купить квартиру, каждые 5% – для кого-то это пограничная норма, улучшит он или не улучшит свои жилищные условия. Мы такое решение приняли вместе с Центробанком, тяжёлое решение. Конечно, это влияет, определённые риски создаёт для банковской системы, но мы такое решение приняли.

По сельской ипотеке мы приняли решение 2–3% с 10-процентным взносом, и сегодня это у нас одна из самых востребованных программ. Мы приняли решение по молодым семьям – в этом году выделили почти 100 тыс. кредитов молодым семьям под 6%. Мы приняли решение по материнскому капиталу – у нас 46 тысяч семей в этом году внесли уже свой материнский капитал в погашение ипотечных кредитов. То есть мы в этом году кроме 6,5% приняли целый ряд серьёзных решений, непростых, которые, конечно, дали людям возможность меньше платить за ипотеку.

И главный вопрос. Цена будет расти, если не будет предложения. Наша ключевая сейчас задача, чтобы больше начали строить. И когда цена немножко подросла, в ряде регионов, я вижу, стройка оживилась. Вот я Мордовию привожу в пример. Они к чемпионату мира много построили, стадион обновили, в городе 2000 квартир построили. То есть у них на рынке образовалось порядка 2000 свободных квартир, только их никто не покупал с 2018 года. В результате что происходит: застройщики обанкрочиваются, кредиты в банках ставятся под угрозу, люди теряют работу. Вот сегодня ипотека пошла, цена чуть повысилась, мы смотрим, часть квартир уже продана. То есть ситуация экономическая улучшилась, и кто-то уже, смотрю, начал дополнительно один-два новых проекта.

Я могу указать на ещё одну тенденцию опасную, которая происходила. С момента перехода на счета эскроу (а это середина 2019 года) у нас новых разрешений на строительство не прибавлялось, а было даже уменьшение. То есть эта система привела к тому, что бизнес стал для застройщиков невыгодным, и люди перестали строить. Можно рассказывать всё что угодно, как мы хорошо этим занимаемся, но если новое строительство не начинается, значит, что-то не так. И только в конце этого года мы стали замечать, что количество новых разрешений стало увеличиваться. То есть это говорит о том, что мы приняли правильные меры. Но пока увеличение минимальное, и поэтому мы рассмотрим ещё целый ряд вопросов. Например, надо отметить ещё один фактор, мы их называем низкомаржинальные проекты. 12 млн кв. метров в стране, люди получили разрешение на строительство, а на счета эскроу перейти не могут. А что теперь делать? То есть на землю они потратили, проекты сделали, разрешение на строительство получили, а в банках не могут получить счета эскроу, потому что у банков есть норматив, что ниже доходности 15% они не финансируют. Я в этом году посетил 18 регионов. Был, например, в Брянске. Строителей спрашиваю: какая у вас норма доходности? Они говорят, какая доходность – людей сохранить бы. 2–3%, 5% в лучшем случае.

Поэтому в строительной области происходят разные тенденции. Конечно, в Москве сегодня доходность выше. В Москве поэтому и цена растёт, здесь и девелоперы более сильные и организованные. А в ряде регионов, в каком-нибудь райцентре есть одна-единственная строительная организация, которая строит в год один дом. И если её не поддерживать, она не будет строить. А в ней работает несколько десятков человек.

Поэтому мы к концу года наконец выпустили постановление по поддержке низкомаржинальных проектов. Их тоже будем поддерживать. А их, как я сказал, 12 млн кв. м стройки. Это немало для квартирного жилья.

Вопрос: Агентство «Интерфакс», Софья Молоканова. Мой вопрос касается льготной ипотеки. Всех сейчас волнует дальнейшая реализация программы. На заседании Госсовета Вы сказали о том, что Правительство уже подготовило предложения по дальнейшей реализации программы. Хотелось бы уточнить, планируется ли продлевать эту программу или готовятся другие меры поддержки жилищного строительства.

М.Хуснуллин: Мы очень тесно сотрудничаем с Центральным банком, с Эльвирой Сахипзадовной (Набиуллиной) обсуждаем этот вопрос. Понимаем, что надо программу продлевать, но в каком виде – детали мы доработаем. Может быть, в каких-то регионах, где сегодня людям не хватает возможности покупать жильё, продлить. В регионах, где идёт нормально, может быть, пока оставить на том же уровне. Механизмы отработаем к 1 июля точно.

Много факторов влияет. Какой уровень доходов будет у населения? Будет он позволять покупать жильё или не будет? Как коронавирус дальше повлияет, в ближайшие полгода? Если доходы населения будут падать, значит, будем принимать более серьёзные меры. Если будет идти согласно плану, может быть, где-то примем меры, чтобы не допускать роста цен. Ипотека тоже влияет на увеличение цены – где-то в большей, где-то в меньшей степени. В каких-то регионах она практически не повлияла, где-то повлияла. В Москве, например, из-за того, что у людей деньги есть и ипотека стала дешёвой, люди кинулись покупать квартиры, и цена стала расти необоснованно.

Плюс ещё один фактор, который, кстати, никто не просчитал вначале. Когда снизились ставки Центробанка, люди, у кого  большие суммы были на вкладах, начали забирать деньги. И когда они увидели, что цена на жильё стала расти, они, наоборот, стали вкладывать в жильё, потому что доходность жилья стала выше, чем доходность по депозитам. И получился такой эффект: цена стала расти – люди стали больше вкладывать. Люди стали больше вкладывать – цена стала ещё больше расти. Эти факторы мы тоже должны учитывать.

Почему, как я сказал, мы включили показатель «доступность»? Потому что, если цена будет расти быстрее, чем доступность, зачем это нам нужно? У нас ключевой вопрос – доступность, чтобы люди могли жилищные условия улучшить. Поэтому мы будем эти меры готовить, у нас уже есть набор мер, мы их в режиме онлайн с Центробанком обсуждаем.

Вопрос: И второй вопрос касается закона о комплексном развитии территорий. Как мы знаем, Госдума уже приняла в третьем чтении этот закон. Когда планируется запустить этот механизм? Какие регионы могут стать пилотными в этой программе?

М.Хуснуллин: Закон, который принят по комплексному развитию территорий, – это самый важный закон в развитии жилищного строительства, который принимался за последнее десятилетие. Он действительно сегодня даёт возможность улучшать территории городов, строить больше, дешевле. Потому что построить 1 млрд кв. м – стоит вопрос: где? На окраине в новых микрорайонах? Можно и там строить, только инфраструктура ляжет в среднем плюс 20% к стоимости. И доступность упадёт. Или всё-таки приводить в порядок аварийные и ветхие дома? А таких у нас много в стране. Мы обсуждали с депутатами, в Совете Федерации, подробно в нашем региональном штабе. У нас большое количество территорий в городах, которые эффективно не используются. Закон сегодня эти все возможности даёт.

Есть ряд регионов, которые точно будут использовать этот закон с момента опубликования уже в этом году. Но это в основном крупные, сильные регионы и города-миллионники. Там, конечно, это пойдёт сразу. Потому что уже есть сложившийся опыт. Закон о КРТ модернизировал все имеющиеся до этого законы, собрав воедино все существующие до этого нормы законодательства. До этого они работали, но не так эффективно. Сейчас регионы, которые имеют опыт, оперативно с начала года начнут работать. Это минимум 15–20 регионов. Во всяком случае, Москва точно будет активно использовать, Казань. Я был в Тюмени, разговаривал с руководством, они готовы. Новосибирск. Я был у них, видел ряд вопросов, где они готовы начинать этим заниматься. Кемерово. То есть все крупные города в первую очередь начнут отрабатывать механизм.

Закон сложный, многогранный, затрагивает очень многие сферы, текст только 100 с лишним страниц. Мы будем его совершенствовать. По мере реализации смотреть, какие дополнительные вопросы будут возникать, и будем дорабатывать. Надеюсь, уже в весеннюю сессию что-то будет. Но то, что это прорывной закон, у меня нет никакого сомнения. 19 лет своей жизни я отдал на переселение из аварийного и ветхого жилья. Поэтому понимаю, насколько этот закон полезный.

Вопрос: Оксана Дякина, «ФедералПресс». Мы видим, что около 40% жилья по льготной ипотеке приобретается в Москве, какая-то часть в Санкт-Петербурге. При этом в регионах меньше спроса на жильё. Не везде есть доступные стройматериалы. А это наверняка тоже отражается на стоимости жилья. Можно ли помочь каким-то образом наладить в регионах производство стройматериалов – кирпича, арматуры, цемента и так далее? В советское время были почти повсеместно цементные, кирпичные заводы. А это всё-таки рабочие места и строительство. Я понимаю, что у нас сейчас рыночная экономика, но вместе с тем.

М.Хуснуллин: Мы анализируем каждый регион, на сколько увеличился объём ипотеки. Я почему на это делаю акцент, потому что в показатель нацпроекта «Количество семей, улучшивших жилищные условия» входят и те, кто получил ипотеку и строит себе жильё по долевому строительству. Поэтому для нас это ключевой вопрос. И мы в каждом регионе проанализировали, везде произошёл рост. В таких регионах, как Москва, где отлаженная система… Но надо сказать, что Москва первая перешла на онлайн-регистрацию ипотеки. То есть здесь и людей больше, и интернетом охват больше, поэтому люди более продвинутые, так скажем, больше имеют технических возможностей и действительно быстрее и больше, чем в любом городе России, оформляют ипотеку. Поэтому мы с работали над тем, чтобы руководители регионов старались максимально взаимодействовать с банками, чтобы дать возможность всем, кто хочет, получить ипотеку.

Потому что в разных регионах по-разному, из заявок, с которые люди обращаются в банки, где-то одобряется половина, как в Москве, а в каких-то регионах, я буквально вчера смотрел данные по Марий Эл, у них рассматривается только каждая третья заявка. То есть люди по своей платёжеспособности ипотеку не могут получить. И, кстати, в Марий Эл рост ипотеки произошёл, не помню точно, по-моему, на 10–12%. Хотя в других регионах где-то в два раза произошёл. Я вчера подробно с руководителем разбирал, почему у него такая ситуация.

Что касается промышленности стройматериалов на местах. К сожалению, законы экономики никто не изменит. Они чёткие, и они работают. Капитал идёт туда, где есть повышенная рентабельность. В стройке, особенно в региональной, в десятках регионов рентабельности не было совсем. А если нет рентабельности, если нет дохода у строителей, то никто не вкладывается в промышленность стройматериалов. Вот сейчас может сложиться ситуация, когда инвесторы будут видеть, что есть гарантированная программа на 10 лет вперёд, что государство эту программу поддерживает, тогда, я надеюсь, в регионах начнёт появляться промышленность стройматериалов, плюс как минимум появятся небольшие заводы по производству железобетонных изделий. Деревянное домостроение у нас очень перспективное. Я считаю, что это наша точка роста, особенно по индивидуальному жилью. Появятся какие-то крупные производства. Ряд крупных федеральных застройщиков на территории некоторых регионов планируют уже строить заводы крупнопанельного домостроения или заводы по гибкому производству железобетонных изделий. Я думаю, что это будет развиваться.

Я был в Магадане в этом году. У них в год строится 7,2 тыс. кв. метров жилья. Чтобы понимать, это две пятиэтажки панельные, одна пятиэтажка – 3,5 тыс. кв. метров. Вот на весь Магадан условно строится две пятиэтажки. Начинаю разбираться, почему. Вроде и зарплата высокая. Они говорят, люди не живут тут, уезжают, работают в основном вахтой. Стоимость дорогая. Строители ехать не хотят. Завоз только морем. Своей базы нет. Есть сезонность определённая. Зимой там -50, особо не наработаешься, когда слишком холодно.

Но в таких регионах тоже надо строить. И мы тоже будем принимать отдельные меры стимулирования, чтобы строилось. Люди, которые живут в Магадане, должны иметь возможность купить новое жильё. Поэтому и этим будем заниматься. Например, я разговаривал с крупными местными владельцами бизнеса. Говорю, вы же здесь живёте, зарабатываете, пусть вам город даст площадку – стройте. Для своих сотрудников постройте, для себя постройте. Столько лет в Магадане жильё не обновлялось.

Город буквально за этот год подготовил площадку на 200 тыс. кв. метров. А до этого несколько лет, десятки лет вообще никто не занимался. Сейчас 200 тыс. кв. метров есть, то есть на 10 лет вперёд перспектива, хорошее место, рядом спортивный комплекс строится. Губернатор очень активно занимается. Инженерные вопросы решили. То есть, мы системно занимаемся этим в каждом регионе и видим, что в этом году произошли очень серьёзные изменения именно с точки зрения развития жилищного строительства. То, о чём я говорил вначале: мы делаем заделы. В этом году Магадан сделал задел на 10 лет вперёд по жилищному строительству. Ему этой площадки 200 тыс. кв. метров хватит на 10 лет.

Вопрос: Алина Савицкая, ТАСС. Марат Шакирзянович, 1 января истекает срок, когда застройщики могли без штрафов переносить сроки сдачи домов дольщикам. Не планируется ли продлевать этот мораторий? И если нет, то не произойдёт ли скачка простоев и возможного появления новых обманутых дольщиков?

М.Хуснуллин: Продлевать мы не собираемся, потому что мы считаем, что антикризисные меры сработали. Это была мера антикризисная, поэтому мы считаем, что её дальше не надо продлевать. Потому что если мы продлевать будем и дальше, то у нас всё равно со временем появится риск появления дополнительных обманутых дольщиков. Лучше сейчас подвести черту, понять по этому году, что произошло. Какое-то количество обманутых дольщиков добавится, но пока по анализу, который мы сейчас делаем, это очень незначительно. В основном регионы подтверждают, что даже с отменой этого моратория на проверки, на применение мер, – у них существенного роста обманутых дольщиков не будет. Мы еженедельно с главами регионов этот вопрос обсуждаем.

Вопрос: Вадим Климов, агентство «Москва». Марат Шакирзянович, в ближайшее время планируется открыть ещё почти 170 км ЦКАД. Когда завершится этот проект? И в целом каковы итоги этого года по дорожному строительству и планы на 2021 год.

М.Хуснуллин: Несмотря на пандемию, для дорожников этот год крайне удачный. Объясню почему. Во-первых, мы физически построили на 14% инфраструктуры больше, чем в прошлом году. То есть не меньше, а больше. Почему нам это удалось? В конце апреля, когда у Президента обсуждали вопрос и пандемия набирала обороты, мы дискутировали, закрывать дорожное строительство или нет. И приняли тогда решение не закрывать. Каждому руководителю региона поручили смотреть на местах, как обстановка, но рекомендации к закрытию не было. В результате все дорожники с апреля развернулись, и в этом году мы все планы перевыполнили. Это было первое.

Второе. В этом году, так как деньги пошли на борьбу с пандемией, средств на дорожное строительство не хватало и у нас в начале года сократили финансирование стройки, мы применили новый механизм – это использование временно свободных средств. В начале года мы не совсем понимали, как будет бюджет складываться, не понимали, как будет освоение бюджета, потому что коронавирус на всё сильно повлиял. Мы сказали: дайте временно свободные средства, которые не используются у разных заказчиков, дайте нам на стройку. Как антикризисную меру, чтобы сохранить рабочие места, чтобы люди действительно, несмотря на коронавирус, видели, что дороги строятся, ремонтируются. И вот мы дали 100 млрд оборотных средств регионам и сказали: в конце года, если будет возможность, нам эти деньги зачтут уже как окончательные капитальные вложения. И эта мера сработала. В конце года –  спасибо Президенту, спасибо Михаилу Владимировичу и Министерству финансов – нам эти 100 млрд зачли как допденьги. В результате у нас на 14% перевыполнение плана по отношению к 2019 году. И самое главное, что застройщики, дорожные строители, видя, что есть возможность опережающего финансирования… Я вот смотрю каждую неделю, уже у всех регионов практически 2021 год законтрактован полностью, а некоторые уже законтрактовались на 2022 год, а самые выдающиеся руководители регионов – уже и на 2023 год законтрактовались. Что означает «законтрактовались» – что они при наличии денег быстрее сделают эту работу, люди быстрее увидят отремонтированные улицы и быстрее получат новые дороги, что очень важно. Потому что можно всё что угодно рассказывать про хорошее дорожное строительство, но если у тебя около дома улица не отремонтирована или ты не можешь приехать в какой-то населённый пункт, значит, мы недорабатываем в этом направлении.

Мы в этом году приняли еще одно очень серьёзное решение. Во-первых, мы «Безопасные и качественные дороги» переформатировали, и, несмотря на недостаток ресурсов, мы не сократили показатели, которые стояли в предыдущем национальном проекте. Как мы и планировали к 2024 году, в крупнейших городских агломерациях, в которых проживает 80% населения страны, привести 85% дорог в нормативное состояние и привести 50% региональных дорог в нормативное состояние, так мы эти показатели и оставили без изменений, хотя это непростое решение.

Что касается крупных строек. Почему я говорю, что это год строителей-дорожников? Во-первых, в Крыму закончили «Тавриду», 257 км, Президент её открывал.

В этом году я лично начал заниматься ЦКАД. Ещё когда я работал в Москве, меня эта ситуация беспокоила сильно, потому что ЦКАД сильно влияет на все вылетные магистрали, влияет на МКАД, влияет на загруженность Москвы. И я с первых дней, как меня назначили на эту должность, стал заниматься ЦКАД и разобрался, что мешало её строить. Там была ключевая проблема с перекладкой газопроводов. Я лично переговорил с Алексеем Борисовичем Миллером, попросил его взять это на контроль и максимально ускорить. И самое главное – мы даже специально поправку в закон приняли, как быстрее можно перекладывать газопроводы. Благодаря этому мы вместо двух лет сделали перекладку газопроводов за шесть месяцев.

И вот вчера закончилась последняя перекладка по ЦКАД из запланированных. Я очень благодарен коллегам из «Газпрома» – в круглосуточном режиме люди работали, вчера закончили. Как мы работали? У нас всего перекладок сетей несколько сотен было на ЦКАД, и это был главный сдерживающий фактор, почему ЦКАД не строилась. Были и другие факторы, но этот – главный. Мы, разобрав каждый участок, стали вводить. Где кусок могли ввести, перекладку газопровода сделать или продуктопровода, там начинали строить. В результате из 336 км ЦКАД 310 км в этом году поедет – 28 декабря. У нас остался один участок серьёзный – 25 км, от Калужки до Симферопольки, но там, к сожалению, технические, технологические возможности не позволяли быстрее сделать. Работа по ним идёт. Я думаю, что за первую половину следующего года сделают. Плюс было упущено время по строительству развязки, к сожалению. Эти 25 км добьём за полгода, а так 310 км ЦКАД поедет.

В этом году мы также отремонтировали дорогу «Скандинавия» от Санкт-Петербурга до Выборга. Краснодар – Славянск-на-Кубани – Темрюк. Дорога «Каспий», обход Волгограда. Реконструкция дороги М-5 «Урал» на территории Московской области – 37 км. Но самое главное, что мы в этом году начали строить транспортный коридор Европа – Западный Китай. Первый участок, основной, – 730 км – мы от идеи до сдачи хотим построить за три года.

ЦКАД в 2014 году начала строиться – семь лет строилась. Первое обсуждение ЦКАД было в 2009 году. В 2014-м приступили. В этом году утвердили трассировку, я сам лично пролетел всю трассировку, посмотрел все технические решения, где что можно что оптимизировать. 1500 человек уже работают на отдельных участках и 384 единицы техники. За следующий год мы развернёмся, в пике у нас будет работать 5–7 тысяч человек, а местами даже будем до 10 тысяч доходить.

Это удалось сделать, во-первых, благодаря системной штабной работе, благодаря поправкам в законодательство, которые мы приняли. Особенно транспортный закон. Транспортный закон нам позволил сократить сроки дорожного строительства примерно на один год – дорожного, транспортного, для железных дорог, для автомобильных дорог. Благодаря этому мы смогли так строить.

И ещё мы планируем целый ряд дополнительных дорожных работ, в том числе с применением частного капитала.

Вопрос: Людмила Стрельцова, «Интерфакс». Вы курируете несколько программ развития Крыма, в частности водоснабжение. Расскажите, пожалуйста, что удалось уже сделать в этом году. Какие планы на ближайшее время, например в части водоопреснения?

М.Хуснуллин: Небывалая засуха на территории Крыма привела к тому, что воды катастрофически стало не хватать – в межгорных водохранилищах, в равнинных водохранилищах. Президент поставил задачу разобраться с этим. Мы провели эту работу, составили план действий на три ближайших года. Выделено на это 48 млрд рублей, это немаленькие деньги.

Уже есть первые успехи. Мы нашли дополнительные запасы воды. И не просто нашли, а пробурили и уже начали подавать эту воду. Везде, где мы с «Росгеологией» вели разведку, все запасы подтвердились, даже с плюсовым дебетом. Это тоже очень важно, потому что ключевой был вопрос всё-таки, где брать воду. Мы перебросили воду с Кадыковского месторождения на Севастополь, и сегодня у Севастополя риска по подаче воды уже нет.

Пока сохраняется риск в Симферополе. Мы ведём сейчас доразведку. Ведём подачу воды с Бештерек-Зуйского водозабора, идём по графику – надо отдать должное Республике Крым, работа организована неплохо, – надеемся, что уже к весне оттуда будет подача воды, и ведём активно ещё доразведку. Параллельно с этим ведём работы по расчёту и возможности применения систем опреснения воды, считаем эту меру крайней. Если не будет хватать запасов воды, пойдём на опреснение. Просто опреснение – это самое дорогое решение, но, если мы не найдём запасов, пойдём тогда на опреснение. На случай, если не будут найдены запасы, место, где ставить опреснительные установки, их стоимость, предпроектные решения – у нас уже всё готово. Поэтому ждём доразведку. Каждый день мне докладывают, как идёт бурение скважин, какой дебет воды. Ещё два-три месяца в первом квартале следующего года добурим, оценим основные наши возможности и после этого примем окончательное решение по опреснению.

Вопрос: Дарья Ураева, РИА «Новости». Марат Шакирзянович, Вы уже почти год курируете восстановительные работы в Иркутской области после паводка. Вы считаете этот процесс уже завершённым? И какова общая стоимость затрат на эти работы?

М.Хуснуллин: Во-первых, хочу сказать, что работа этим не заканчивается. Я считаю, что работы закончатся тогда, когда мы все обещания, данные жителям, выполним. Обещания на этот год мы практически все выполнили. У нас есть план работы, который мы составили на три года вперёд, утвердили его на уровне Правительства, на уровне руководства Иркутской области. Это не только вопросы, связанные с паводком, но и вообще в целом по развитию региона: это и дополнительное строительство садиков, школ, это строительство инженерных защитных сооружений. Но могу сказать, что в среднем по нормативам, которые у нас в стране действуют, одна дамба, скажем, в Тулуне должна строиться пять лет. Мы планируем уже в следующем году эту дамбу защитную закончить. То есть работа ведётся – и со стороны строительных организаций, и по изменению соответствующего законодательства. То есть мы стараемся все работы выполнить. Хочу сказать, что на это были выделены несколько десятков миллиардов. Причём как из бюджета страны, так и в счёт больших внебюджетных объёмов строительства. Например, «Роснефть» построила прекрасную школу на 1250 учеников – за один год под ключ. Сбербанк построил новую больницу, инфекционное отделение, за три месяца под ключ. Сейчас «Газпром» строит большой спортивный объект, который тоже уже в 2021 году сдаст. Большой объём дорожного строительства. Мы дали деньги как на приведение в порядок улично-дорожных сетей в Тулуне и Нижнеудинске, так и на подъездные дороги. Поэтому сумма измеряется десятками миллиардов. Мы будем эту работу продолжать. Я остаюсь председателем комиссии по устранению этих последствий. Планирую в начале следующего года вылететь ещё раз туда. За этот год я четыре раза, несмотря на пандемию, слетал туда, посмотрел, как идёт ход работ. И в следующем году ещё раз поедем, посмотрим, дадим толчок. В штабном режиме еженедельно будем отслеживать все запланированные работы.

И в заключение, пользуясь случаем, хочу сказать вам огромное спасибо. Год для всех был тяжёлый. Поэтому хотел бы поблагодарить вас за работу, за постоянное внимание к нашей теме. Желаю вам, самое главное, здоровья. Долгих и качественных лет жизни. Спасибо.