Аркадий Дворкович принял участие в Первом ритейл-медиафоруме

Из стенограммы:

А.Дворкович: Спасибо за приглашение поговорить с вами о торговле. Всем понятно, что в этом году, прошедшем году, за два-три года в целом ситуация была такова, что торговля находилась на некотором плоту, поскольку потребительский спрос снижался в силу общих экономических причин. И это снижение продолжалось разными темпами вплоть до III квартала прошлого года по крайней мере, хотя и в IV квартале, и в I квартале этого года ситуация остаётся шаткой. Явного тренда нет: ни положительного, ни отрицательного, всё находится в некоторой стагнации. Поэтому пока говорить о том, что ситуация управляется, преждевременно. И в этих условиях понятно, что торговые организации стремятся прежде всего к повышению эффективности, к тому, чтобы находить варианты завоевания потребительских предпочтений различными способами. Это происходит на фоне изменений законодательства, прежде всего закона о торговле, к которому необходимо приспосабливаться. Большая часть подзаконных актов, документов уже появилась. Многие торговые сети уже вошли в новый режим. Хотя понятно, что ещё недостаточно предсказуемым является будущее правоприменение. Я думаю, что в этом году будут только постепенно притираться органы контроля, надзора, ФАС к новой законодательной базе, к тому, как торговые сети к ней адаптировались и как адаптировались другие торговые форматы. Так что в целом этот год скорее является переходным, как с макроэкономической точки зрения, так и с точки зрения регулирования.

Конечно, мы в Правительстве рассчитываем, что все будут вести себя спокойно, без каких-либо потрясений мы будем проходить этот период. Надеюсь, что и контролирующие органы это должны понимать, по крайней мере по совещаниям, которые я проводил, мне кажется, все услышали данный сигнал. И если нынешняя практика входит в противоречие с тем, что я сейчас сказал, просьба об этом тоже сегодня сказать, задать на эту тему вопросы.

Понятно, что в нынешней ситуации есть несколько тенденций, которые определяют или могут определить будущие тренды, кроме упомянутого закона о торговле и адаптации к нему торговой системы. Это развитие логистической инфраструктуры в России в целом, повышение эффективности именно логистики продовольственных и непродовольственных товаров. Это важный тренд. Есть серьёзный инвестиционный проект, который направлен на формирование крупных торговых логистических центров, которые позволят изменить ситуацию в системе торговли, ускорить доставку грузов, снизить издержки, улучшить условия хранения товаров, чтобы увеличить их срок хранения по сравнению с тем, какой он был ранее, – это прежде всего плодоовощная продукция. Это действительно будет играть серьёзную роль, иметь большое значение для торговли. Всё это происходит на фоне сохраняющихся санкций, контрсанкций и отдельных ограничений в отношении отдельных стран, прежде всего Турции в данном случае. Часть ограничений была снята недавно, многие ограничения пока ещё остаются, ситуация, скажем так, развивающаяся. Мы находимся постоянно в консультациях с турецкими партнёрами, не всё гладко, но мы стараемся найти общий язык. Также фактором неопределённости является режим перемещения грузов из Республики Белоруссия, транзитом через Белоруссию. Мы также находимся в постоянных консультациях с нашими партнёрами, налаживаем систему раннего оповещения о движении грузов, то есть речь идёт о фиксации в электронных базах того, какие грузы планируется переместить. Таможня уже имеет больше информации, чем раньше. То же касается служб ветеринарного и санитарного контроля. Пока ещё в целом система не работает. Пока это только шаги к формированию такой системы.

Ещё одним фактором является, конечно же, постоянная борьба между большими форматами и малыми форматами. Вообще, это очень сильно зависит от потребительских предпочтений. Надеюсь, именно они будут определять в конечном итоге, как будет складываться структура рынка. Есть примеры городов, в которых крупные торговые комплексы, гипермаркеты не пользуются большой популярностью, потому что люди предпочитают рынки, свежие продукты, ярмарки у них доминируют. Есть другие ситуации, где, наоборот, крупные торговые сети доминируют. Если есть свежие продукты, конечно, лучше идти на рынок и их покупать. Если их нет, то можно всё купить и в супермаркете, гипермаркете. Есть разные города, разные примеры. Думаю, у нас будут постепенно складываться разные ситуации в разных городах в зависимости от структуры потребительских предпочтений и структуры предложений на рынке.

Ещё одна тема, которая будет иметь важнейшее значение, – изменение регулирования электронной торговли. Это касается и алкогольной продукции. Пока идут дискуссии, тем не менее, я думаю, всё равно в будущем будет интернет-торговля алкогольными напитками. Другое дело, как это будет отрегулировано, какое будет правоприменение. Над этим надо ещё работать. Но это будет постепенно менять структуру рынка. То же касается интернет-торговли в целом – доставки товаров внутри городов, интернет-торговли для разных форматов, то есть где покупателями являются сами магазины и торговые сети. Это развивающаяся тема, у нас этот сегмент рынка пока ещё не исчерпал потенциал. И по мере появления разных форматов доставки, я думаю, интернет-торговля будет играть всё большую роль.

Нельзя сбрасывать со счетов ещё одну тему, а именно постепенную, в течение трёх лет, замену кассовых аппаратов на кассовые аппараты, которые будут передавать информацию в онлайн-режиме в налоговую службу. Это изменит ситуацию с налоговым администрированием. Собираемость налогов позволит, скорее всего, постепенно осуществлять налоговый манёвр в целом. Мы пока обсуждаем, какая могла бы быть будущая налоговая система. Ещё рано об этом говорить серьёзно, но я думаю, что её контуры будут целиком зависеть от того, какие налоги можно будет лучше администрировать. И в этом случае можно будет снизить ставки тех налогов, которые хуже администрируются, и немного повышать ставки на те налоги, которые лучше администрируются, но всё это в небольших пределах, никаких революционных изменений не будет, +10%, -10% – не думаю, что можно ставить, но небольшие изменения вполне могут быть. И постепенное формирование этого электронного пространства, изменение системы передачи данных, хранения данных, анализа данных, я думаю, будут ключевыми факторами для развития торговли, развития разных форматов.

Упомяну ещё одну тему, она специфическая и скорее носит индивидуальный характер. Крупнейшая вообще сетевая структура в нашей стране – это «Почта». Как ни странно, если посмотреть, сколько людей работает в самой крупной торговой сети – 270 тыс. человек, то на «Почте» работает около 350 тыс. человек. Естественно: отделений больше. Какое будущее у «Почты», пока неясно. Есть развилки, есть разные варианты, в какую сторону ей идти. Вполне возможно, она станет ещё одной розничной сетью, ещё одной розничной инфраструктурой, а может быть, и нет. Может быть, она станет чем-то другим, например финансовой инфраструктурой, сочетанием финансовой и розничной инфраструктуры, но в любом случае достаточно крупной сетью, которая может изменить структуру розничного рынка в России и повлиять на его развитие. Это, пожалуй, основные вещи. Я готов подробно ответить на вопросы, которые у вас есть. Хотел бы обозначить моменты, которые лично вижу сейчас, для развития торговли.

Ведущий: Почти два года назад Аркадий Владимирович сформулировал четыре главных приоритета для крупной торговли – удерживать рост цен от необоснованных факторов, не допускать снижения качества ниже уровня безопасности, поддерживать отечественного производителя и честно выполнять функции налогового агента и участника внешнеэкономической деятельности. Вот эти четыре приоритета для нас были самыми главными в последние годы.

А.Дворкович: Можно сразу сказать, что первый абсолютно выполняется. Инфляция снизилась до минимальных значений, это не только по макроэкономическим причинам – в силу политики ЦБ, но и в силу поведения торговых сетей, системы торговли.

Что касается качества продуктов, то здесь есть разные точки зрения, но я пытаюсь до сих пор расшифровать ту информацию, которая поступает из Роспотребнадзора, Россельхознадзора относительно качества различных продуктов питания. Что такое фальсификат, насколько велики отклонения от тех стандартов, тех значений, которые установлены законодательством (превышение в разы сотой доли процента и так далее). Такой информации просто нет, как выяснилось. Коллеги просто говорят: не соответствуют или соответствуют. Абсолютно такая бинарная система, но такая информация ничего почти не даёт для реального анализа ситуации, потому что вполне может быть, что в 99% случаев это минимальное отклонение, которое не является каким-нибудь значимым и опасным для здоровья. Вопрос свидетельствует о наличии колебаний в качестве. Конечно, их тоже можно исключать. Если есть стандарт, то он есть. Тем не менее нельзя говорить о какой-то массовой опасности для потребителя.

Что касается третьей вещи, поддержки отечественного производителя, очевидно, что по большинству товарных групп, 99–100%, это уже отечественные продовольственные товары, если говорить именно о продовольствии. У непродовольственных, конечно же, другая структура. Остались только молочные и плодоовощные группы, где 90–95% отечественной продукции, а не 99–100%. Тоже всё идёт в правильном направлении.

И четвёртое, про налоги, я сказал. Здесь процесс постепенный. Конечно же, крупнейшие сети являются более – не хочу сказать добросовестными, но в любом случае собираемость налогов в этой сфере выше во всём мире, чем в небольших магазинах. Есть такие публичные риски, скажем так.

Вопрос: Газета «Деловой Петербург», Наталья. У меня несколько другой вопрос. Аркадий Владимирович, Вы упомянули дистанционную торговлю, торговлю алкоголем. Уже давно ходят слухи о том, что возможны дистанционные продажи ювелирной продукции и лекарств, очень ждут, тут надо уже готовить инфраструктуру. Скажите, что ведётся в этом направлении, когда можно ожидать разрешения на дистанционную торговлю этими или другими видами продукции?

А.Дворкович: Во-первых, всё это продаётся на грани закона. На самом деле есть спор относительно того, законно это или незаконно, есть коллизии в законодательстве, которые до конца разрешить очень сложно, хотя есть определённые, судебные в том числе, решения, которые говорят о том, что нельзя вроде бы. Но понятно, что если хочется что-то купить, то это сделать можно. По каждой группе товаров будет индивидуальный подход, во многом, повторю, ситуация будет зависеть от способности прослеживать происхождение, подтверждать происхождение того или иного товара.

По лекарствам мы сейчас занимаемся введением системы маркировки. В пилотном режиме эта система заработает уже к концу текущего года. В отношении нескольких десятков позиций несколько крупнейших аптек, аптечных сетей будут в этом участвовать, а также дистрибьюторы, отдельные больницы. И в течение примерно полутора лет мы сможем ввести систему в целом в стране. Вообще целевая точка – 1 января 2019 года, в которой все лекарства должны уже быть маркированы, соответственно, полностью будет прослеживаться происхождение, а значит, откроется возможность и интернет-продаж. Но сначала надо будет мониторить, как идёт торговля в традиционных форматах, понять, есть ли какие-то ещё проблемы, и тогда решить уже, стоит ли переходить на дистанционную торговлю.

Что касается ювелирных изделий, не занимался этой темой, не буду сейчас говорить.

По алкоголю, я думаю, что всё можно сделать, в принципе все форматы и правила отработаны, обсуждены. Единственное, я думаю, Госдума не пойдёт на то, чтобы открыть сразу торговлю всеми алкогольными напитками, надо на чём-то попробовать. Наверное, можно попробовать на российском вине или вине в целом, маленький сегмент рынка, чтобы просто посмотреть, как работают правила, нет ли каких-то нюансов, которые мы не учли, можно с этого начать. Такое решение, я думаю, парламенту будет легче принять с политической и психологической точки зрения.

Вот так, шаг за шагом, можно идти по разным товарным группам. Есть табачная продукция, там надо решить, какую систему использовать: такую же, как и по лекарствам, с помощью QR-кодов, или ЕГАИС, как в алкогольной продукции. Я думаю, первый вариант логичнее, потому что проблема на табачном рынке – это не нелегальное производство внутри, а контрафакт из-за рубежа. Это выдвигает иные требования ко всем маркировкам. ЕГАИС направлена практически полностью на предотвращение махинаций внутри страны. Обсуждения пока идут, пока взвешиваются все «за» и «против».

Вопрос: Газета «Коммерсант». Аркадий Владимирович, хотела бы узнать, сформировано ли в Правительстве, может быть, и у Вас, отношение к первым результатам работы закона о торговле. ФАС провела мониторинг, должна была отчитаться. Что Вы думаете?

А.Дворкович: Вообще, я нацеливал коллег на то, чтобы в первом полугодии все в спокойном режиме работали. Я знаю, что в I квартале отдельные торговые сети сами захотели, чтобы ФАС посмотрела, как и что они сделали. Как раз это сейчас и происходит, но, я думаю, по итогам марта будет информация, я ещё не получил пока от ФАС доклада. Но в любом случае в течение первого полугодия постепенно будут идти обследования, проверки. Надеюсь, что никаких потрясений не будет.

Вопрос: Добрый день. Сергей Казаков, город Владимир. Вы говорили о налогах, что будут, возможно, какие-то налоговые манёвры. Я хотел уточнить, до кризиса 2008 года те, кто работал на упрощённой системе, налоги платили в районе 14%. Потом произошло повышение, Вы сказали, на 10% нельзя, тогда до 16, ну постепенно, сейчас они платят 30%.

А.Дворкович: По-разному.

Вопрос: Налоги в фонд оплаты труда мы платим 30%. Плюс 13% подоходный налог.

А.Дворкович: Эффективная ставка 22–23%.

Вопрос: Нет, 30%. В Пенсионный фонд 20 с лишним, 30% общей нагрузки на малый бизнес, который в торговле работает. Никакой шкалы нет. Даже СМИ, мы представляем СМИ, нам сделали льготу, начали с 26, каждый год поднимали по проценту. До 30. Мы сейчас платим 30. Кстати, можно о СМИ? Нам тяжело, многие ушли в серые схемы. Всё-таки будет послабление для малого бизнеса, хотя бы 22, как Вы сказали?

А.Дворкович: Не я говорил, а говорил Минфин прежде всего. Есть разные идеи – 22, 20–21. Просто не хочется сейчас какими-то цифрами жонглировать, потому что расчёты ещё не завершены, обсуждение идёт. Прежде всего нужно понять, как будет в таком случае выстраиваться схема пенсионного, социального, медицинского страхования. Если ставки будут существенно ниже, например 22, то, очевидно, нужно забыть про слово «страхование», потому что при такой ставке не хватает физического, реального страхования денег, тогда придётся из бюджета перечислять в соответствующие фонды деньги от других налогов, которые в этом случае должны быть несколько выше. Вот предлагает Минфин 22% НДС, 22% – максимальная ставка взносов. То есть это не чисто налоговая история, тогда нужно обсуждать всю социальную инфраструктуру, как это будет существовать. И это обсуждение, эта дискуссия сейчас идёт. Мы никуда не торопимся, время есть, потому что здесь очень важно не совершить серьёзную ошибку, потому что это радикальная перестройка, повторяю, прежде всего не налоговой системы, а системы социальной поддержки, социальной политики в целом. Здесь надо действовать очень аккуратно.

Вопрос: Помните, плоскую шкалу ввели и многие думали, что тоже будут падения?

А.Дворкович: При 13% никакого падения быть по определению не могло, потому что эффективная ставка была 12,9 в тот момент. Здесь немного другая ситуация. Если сделать 22% – ниже, чем эффективная ставка… Эффективная ставка сейчас 24–25%, поэтому падение может быть, и его нужно компенсировать повышением других налогов. Нужно ли НДС 22% делать, не знаю, не уверен в этом. Может быть, надо посмотреть на ту же самую ставку – 13%, 14% делать. А может, и не надо. Я ещё раз хочу сказать, что не хочется это обсуждать, у меня нет какой-то законченной позиции на эту тему, и почти ни у кого в Правительстве нет. Нужно очень внимательно посчитать, обсудить в разных кругах – и профессионально, и публично. И мы это скоро начнём делать более активно. Скорее всего, уже через три недели на Красноярском форуме будет достаточно серьёзное обсуждение.

Вопрос: «Интерфакс». Вопрос по поводу идеи ограничения времени работы магазинов крупных сетей, которая вчера в прессе прозвучала. Как Вы к этому относитесь? Как Правительство к этому относится?

А.Дворкович: Я за то, чтобы людям было удобно. Мне, честно говоря, всё равно, удобно магазинам или нет. Нужно ориентироваться на потребительские предпочтения. Если людям удобно, чтобы магазин был открыт круглосуточно, лучше, чтобы он был открыт круглосуточно. Регулировать это, мне кажется, не надо. А так – поддерживать иные формы торговли другими способами, не ограничивая, а расширяя возможности.

Вопрос: Вы анализировали уровень развития мелкой торговли, прежде всего в регионах? Как Вы это оцениваете?

А.Дворкович: Конечно, у меня есть информация, есть данные о том, какие форматы используются, сколько их, о насыщенности. Понятно, что их стало существенно меньше, чем было раньше. Но мне кажется, что это вопрос предпринимательского климата, того, как у нас существует малый бизнес практически в любой сфере. Предпринимателям сложно жить в нашей тяжёлой, бюрократической, не очень прозрачной системе с большим давлением правоохранительных органов, которые иногда, даже следуя строгой букве закона, создают невыносимые условия. При этом это закон. Мы же хотим, чтобы закон соблюдался. Но если это делать слишком буквально, то, как правило, получается ужасно.

Читал книгу, где мой коллега Михаил Абызов говорит на тему охраны труда, что он просит уже три года Роструд проверить его рабочее место на предмет соблюдения правил охраны труда. Они этого не делают, потому что придётся закрыть его кабинет. Невозможно соблюсти все правила, все стандарты, все регламенты охраны труда. И освещение, говорит, не то, и влажность, или экран будет светиться у компьютера не так, или ещё что-то будет не так. Невозможно просто соблюдать.

То же и с малым бизнесом. Я думаю, что если мы сможем постепенно, шаг за шагом в целом улучшать условия для малого бизнеса, то и малых торговых форматов будет гораздо больше. Потому что люди не будут бояться их создавать, не будут бояться их открывать там, где потребителю действительно нужно. Там будут специфические товары, нишевые, интересные людям с такой точки зрения: вышел из дома, взял и съел, прямо сейчас можно, а не на неделю вперёд, здесь и сейчас, не тратить время на что-то ещё. Может быть, совмещённое с кафе, может быть, ещё что-то… Это уже вопрос предпринимательской жилки, идей, которые могут возникать у разных людей, у бизнесменов.

Другое дело ярмарки, о которых я сказал, – здесь может доминировать плодоовощная продукция, свежая рыба, свежее мясо, другие подобные товары. Тут скорее важен контакт, тактильная связь с продавцом, что называется. Он его знает, знает, что именно у него можно купить именно это мясо, именно эти помидоры, фрукты и так далее, и он ему доверяет. А большой магазин – это нечто неизвестное. Это определённый стандарт, это понятное качество, но, может быть, нет той изюминки, которую хочет конкретный покупатель. Ярмарки должны развивать в том числе города с муниципалитетами, городские власти – их поддерживать. Повторю, не ограничивая супермаркеты, а просто создавая условия для развития ярмарочной торговли, для развития рынков.

Вопрос: Тула, «Тульский бизнес-журнал». Насколько готова торговля, вся система торговли, к проведению ряда социальных мер, которые предлагаются по разным министерствам? Напомню: социальные карты ввести для тех, у кого низкие доходы, для детей. У нас 85% населения в городах, и там всё нормально с этими картами. Но 15% сельского населения выпадают? Какова система сейчас и что предполагается?

А.Дворкович: Мне кажется, сама торговля готова. Что касается сельской местности, я имел в виду почту – в связи с тем, что почтовые отделения могут стать точками торговли для малоимущих граждан. Здесь вопрос денег скорее, продовольственной помощи. Система этих карт – для того чтобы люди могли покупать дешевле отечественные товары. Требуются деньги. Физически их нет сейчас. У нас бюджет пока не позволяет начинать масштабные новые программы. Но мы приветствуем, если отдельные регионы, муниципалитеты будут потихоньку делать. По опросам, люди хотят, чтобы существовала такая система. Даже слово «карточки» не пугает – по тем опросам, которые я видел. Хотя можно и по-другому это назвать, чтобы не создавать психологический дискомфорт. Но в целом это полезно всё равно. Если у государства есть возможность помогать людям именно таким образом, то это приносит пользу всем участникам процесса.

Надеюсь, что ситуация в целом в экономике улучшится благодаря нашим общим усилиям и появятся бюджетные ресурсы для реализации этой программы. Можно форматы найти, можно другие придумать, кто хочет: кооперацию, какие-то другие вещи.

Вопрос: Как сейчас обстоит дело с логистическими агроцентрами в России? В достаточном ли они количестве? Хватает ли их для обеспечения продуктами? Какие планы?

А.Дворкович: Центров, оснащённых по последнему слову техники, по последним стандартам, почти нет, это единичные проекты. Но сейчас одновременно в стране реализуется дюжина проектов в разных регионах. Есть проекты в центральной части, есть проекты в Новосибирске, есть проект в Казани, есть проект на юге России. Я думаю, что уже буквально через полтора-два года мы увидим новые центры, которые существенно изменят условия доставки товаров, прежде всего в Центральном регионе, отчасти – в тех местах, которые я назвал. Если эти первые появятся, то дальше инвесторы продолжат инвестировать уже и в другие регионы. У нас пока ещё не охвачен северо-запад. Там есть потенциальные инвесторы, выбранные площадки. На Урале нужен такой крупный центр, в Поволжье нужен ещё один, в районе Волгограда или Астрахани. Есть примерная карта размещения таких центров, она сделана. Есть инициативная группа, которая сформирована, постепенно формирует стандарты для этой деятельности. Есть идея создать организацию в этой сфере, чтобы она определяла стандарты, следила, чтобы они соблюдались. Мне кажется, это вопрос не долгосрочной, а среднесрочной перспективы.

Вопрос: У меня вопрос по продовольственному рынку. Сейчас есть мнение, что экспорт зерна идёт не очень хорошо…

А.Дворкович: Цены на мировом рынке действительно довольно низкие. И эффективность экспорта существенно снизилась. Мы в том числе отменили экспортные пошлины, не собираемся их заново вводить, никаких причин для этого нет. Тем не менее даже без них эффективность экспорта достаточно низкая. «Российские железные дороги» рассматривают возможность предоставления дополнительных скидок для экспорта зерна, чтобы повысить привлекательность таких поставок. Заинтересованность в нашем зерне в отдельных странах есть. У нас сейчас есть некоторые проблемы с Турцией, но, с другой стороны, есть спрос в других регионах: на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии, в ряде других стран. Мне кажется, что в целом Россия будет продолжать оставаться ведущим экспортёром зерна. Есть потенциал роста производства и экспорта. Но, повторяю, именно в этом сельскохозяйственном сезоне, начиная где-то с ноября. Думаю, ситуация продлится до апреля-мая, быстрого роста экспорта ожидать не стоит. Я думаю, что этого происходить не будет. В целом экспорт будет точно не выше прошлогодних значений. Значит, у нас сформируются чуть большие запасы, чем в прошлые периоды. И это, здесь очень важно понимать, ещё раз подтверждает важность реализации проектов глубокой переработки зерновых культур, получения продуктов с более высокой добавленной стоимостью из зерна внутри страны. Экспорт уже этих товаров, а не зерна, то есть не сырьевого, по сути, ресурса, а конечных продуктов, – я думаю, это должно быть приоритетом на ближайшие год-два у Минсельхоза, Минпромторга и Правительства в целом. Отдельные проекты уже есть, но их пока очень мало для такой страны, как Россия, с таким огромным зерновым потенциалом.

Вопрос: Аркадий Владимирович, у нас есть как минимум четыре человека, которые задают примерно один вопрос. В какие магазины Вы ходите и каков Ваш средний чек? Средний продовольственный чек.

А.Дворкович: Чаще всего – в «Азбуку вкуса», удобней и привычней. Средний чек очень зависит от того, покупка сразу на неделю или по необходимости, покупка каких-то необходимых товаров, например пакет сока, йогурт. Поэтому средний чек бессмысленно называть. «Азбука вкуса» – это, понятно, довольно высокий ценовой сегмент, я это понимаю. Зарплата мне позволяет. Очень люблю ходить в спортивные магазины, в «Спортмастер» и другие, где продаются такие товары.

Вопрос: Приближается летний период и поставки плодоовощной продукции. В этом направлении из стран ближнего зарубежья будут у нас поставки?

А.Дворкович: У нас есть поставки из стран ближнего зарубежья.

Вопрос: Будут ли какие-то ещё? У нас в Новосибирской области на границе стояли фуры. В частности, в прошлом году у нас были большие проблемы.

А.Дворкович: С Казахстаном?

Реплика: С Узбекистаном.

А.Дворкович: С каждой страной у нас достаточно интенсивные консультации. С Узбекистаном буквально недавно были. На следующей неделе визит Президента Узбекистана. Одной из ключевых тем будет обеспечение стабильных поставок продукции из Узбекистана в Россию. У нас есть тоже интересы в Узбекистане. Поэтому мы надеемся на взаимность. Как всегда, в любых межгосударственных переговорах, будет поиск взаимовыгодных разменов, скажем так, не будет одностороннего движения.

То же самое касается и других стран – Белоруссии, Молдовы, Азербайджана и так далее. У нас со всеми есть связи, свои неиспользуемые возможности. Надеюсь, ситуация постепенно будет меняться. Где-то это вопрос политики. Например, что касается стран Прибалтики, то, конечно, их риторика не способствует формированию хорошего взаимного торгового климата, поэтому сохраняются ограничения.

Вопрос: До Вашего прихода мы говорили про систему «Меркурий». Я хотела бы уточнить: обсуждается ли предметно, рассматривается ли реальная возможность отложения сроков обязательного применения этой системы? Я знаю, что некоторые выступали с такими предложениями.

А.Дворкович: В отношении молока – да. По другим продуктам – скорее нет. По большинству других продуктов считают, что это в плюс. Что касается рыбы, например, нам все говорят, что не заинтересованы в том, чтобы это всё было в электронном виде. По молочным продуктам другая ситуация. Специфика производства молочной продукции такова, что практически невозможно в полной мере использовать эту систему. По молочной продукции мы ещё думаем, обсуждаем. Я не уверен, что она вообще применима в таком виде, в котором это планировалось изначально. Может быть, в каком-то усечённом виде, не знаю. Посмотрим.

В простых товарах, где нет сложной системы переработки, она нормально может работать, там я трудностей больших не вижу. А по другим, типа молочных (наверняка есть ещё примеры – кондитерка, наверное), смысла большого нет, скорее всего.