Российский инвестиционный форум «Сочи-2018»

Выступление Дмитрия Медведева на пленарном заседании

Выступление Максима Орешкина

Выступление проректора РАНХиГС, директора Высшей школы государственного управления при РАНХиГС Алексея Комиссарова

Выступление губернатора Новгородской области Андрея Никитина

Выступление генерального директора ЗАО «Биокад» Дмитрия Морозова

Заключительное слово Дмитрия Медведева

Церемония награждения лауреатов конкурса «Премия развития»

Документы, подписанные по окончании пленарного заседания форума «Сочи-2018»

Ключевая тема форума – «Формируя образ будущего». Программа представлена тремя основными тематическими блоками: «Новая региональная политика: совершенствуя управление», «Бизнес в регионах. Придать новый импульс», «Улучшая качество жизни».

На площадке форума работает выставка инвестиционных проектов регионов и компаний. 

Пленарное заседание форума

Из стенограммы:

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги! Добрый день, уважаемые участники форума! Всех сердечно приветствую на Российском инвестиционном форуме.

Нам, как всегда, требуется актуальный взгляд на экономические возможности регионов – а этот форум позиционируется именно как региональный – и, конечно, на страну в целом. Чтобы эффективно вписать регионы в траекторию глобального развития.

Форум наш изначально был замышлен как инвестиционный. А инвестиции – это, по сути, выраженное через деньги внимание государства и частных компаний к какой-либо актуальной теме. По итогам прошлого года наблюдается оживление инвестиционной активности и экономической ситуации в целом. Однако этого недостаточно.

Важно, чтобы приток инвестиций не только обеспечивал работу традиционных отраслей, но и приводил к появлению новых. Если мы хотим построить сильную и здоровую экономику страны в целом, регионов, наше внимание должно быть сосредоточено на том, чтобы её структура была максимально разнообразной. А умение управлять этой структурой совершенствовалось. Именно в такой логике мы и стараемся действовать.

Два слова о текущей ситуации. Мы обеспечили макроэкономическую стабильность, о необходимости которой так долго говорили разные люди. Даже под санкциями наша экономика стала менее зависимой от внешних шоков и цен на сырьё. Мы довели инфляцию до рекордно низкого уровня – 2,5% в прошлом году. По итогам января она снизилась до 2,2%, если считать к январю 2017 года. Но я напомню, потому что всё очень быстро забывается, что всего два года назад, в 2015 году, она была в пять раз больше, 13%. У нас устойчивая финансовая система и курс национальной валюты. У нас сбалансированный бюджет – в этом году он вполне может стать профицитным. И мы начинаем накопление средств в нашем суверенном фонде. Динамика валового внутреннего продукта вышла в плюс, пусть даже относительно небольшой, в том числе за счёт адресной поддержки отраслей. Не могу не отметить, и это результат уже нашей общей работы, что в стране собран рекордный за всю историю урожай зерновых. Это означает, что на селе новый уклад.

Нам предстоит развить все эти положительные тенденции. Мы знаем, на чём сконцентрировать усилия: прежде всего на создании стабильных и предсказуемых правил игры для бизнеса, на росте инвестиций, на дальнейшем улучшении бизнес-климата.

Сначала – об инвестициях. Бюджетные инвестиции, конечно, надо увеличивать, прежде всего инвестиции в человека. Это уже сейчас общее место. Нам нужны высокотехнологичная медицина, современное образование мирового уровня. И конечно, инвестиции в инфраструктуру. В строительство качественных дорог, мостов, энергосетей, коммуникаций – того скелета, на основе которого формируются «мышцы» экономики – современные производственные мощности.

Куда и когда вкладывать больше – это предмет особого анализа. Очевидно, что нужен баланс, его надо корректировать – исходя из того, что ситуация меняется. Но понятно и то, что одни бюджетные деньги не способны раскрутить экономику, поэтому надо стимулировать коммерческие инвестиции, создавать привлекательные для инвестора условия. А что надо инвестору? Мы это все понимаем, тем не менее ещё раз об этом скажу.

Первое и, может быть, важнейшее – это предсказуемость условий ведения бизнеса. Её обеспечивает стабильность налоговой системы, которая должна помогать бизнесу развиваться, а не радовать – в кавычках, конечно, – сюрпризами. Низкая инфляция, которая не должна выходить за определённые рамки. Мы говорили о 4%, сейчас она ещё ниже. Прозрачная и предсказуемая тарифная политика. Всё это расширит и доступность кредитных ресурсов, и горизонт планирования по бюджетным бизнес-проектам.

Второе. Инвестору важен спрос на продукцию и понимание конкурентного ландшафта. Государство не должно ставить бизнес в условия несправедливой, избыточной конкуренции, что у нас подчас существует. То есть не должно поддерживать создание в соседних регионах аналогичных производств, если это не обусловлено реальным спросом. Это подразумевает более чёткое планирование инвестиционных стратегий каждого региона и координацию с другими регионами.

Третье, что интересует инвестора, – наличие инфраструктуры. Её слабое развитие, ограниченность – одна из главных причин низкой инвестиционной активности. К тому же падение вложений в инфраструктуру в последние годы – как на федеральном, так и на региональном уровне – затормозило строительную отрасль и производство материалов. Это тоже сказалось на темпах экономического роста.

Ещё один инструмент, который мы готовимся запустить, – программа инфраструктурной ипотеки. По этому поводу существуют довольно горячие споры, в том числе внутри Правительства. Тем не менее очевидно, что такая программа позволит государству инвестировать в инфраструктуру в рассрочку – за счёт заёмных средств. В результате при том же уровне вложений мы сможем начать строительство большего числа объектов. Есть, конечно, в этом определённые риски, которые нужно считать, но сам по себе этот проект весьма интересен. Сегодня на дискуссионных площадках, я думаю, мы об этом ещё поговорим.

Четвёртое, что очень важно, – это, конечно, дешёвые длинные деньги. Идёт последовательная работа над снижением кредитных ставок, прежде всего за счёт успешного таргетирования инфляции. Сейчас средние ставки по ипотеке и кредитам нефинансовым компаниям опустились ниже 10%. Буквально на прошлой неделе Центральный банк снова понизил ключевую ставку до 7,5% годовых и готов создавать более благоприятные условия для банков, которые кредитуют развитие производства.

Кроме того, мы создаём новые инструменты долгосрочного инвестирования. Год назад здесь же, в Сочи, я сформулировал идею фабрики проектного финансирования. Сегодня, хочу вас всех проинформировать, я подписал решение об утверждении программы «Фабрика проектного финансирования», а также правил предоставления субсидий ВЭБу для осуществления кредитных сделок в рамках работы этой фабрики. То есть эта фабрика создана, и сегодня мы подпишем ключевые соглашения о сотрудничестве Внешэкономбанка и коммерческих банков, а также об организации финансирования с инициаторами проекта. На начальном этапе таких проектов отобрано шесть. Общая сумма инвестиций – порядка 180 млрд рублей, в значительной степени это частные средства. Особое внимание при поиске проектных инициатив мы, конечно, будем уделять регионам.

Также год назад здесь же прозвучала идея о расширении программ кредитования малого и среднего бизнеса. За 2017 год по всем льготным программам выдано кредитов на сумму 670 млрд рублей. Это привело к снижению конечных ставок для заёмщиков на 3% в целом по рынку. В этом году мы запустили обновлённую программу. Для кредита в инвестиционных целях конечная ставка составит 6,5% при максимальном лимите в 1 млрд рублей. Для участия в программе отобрано 15 банков, и регионы должны включиться в эту работу.

Ещё один хороший пример инструментов долгосрочного инвестирования – это выпуск облигаций федерального займа для физических лиц. Их продажа стартовала весной прошлого года. Первая же эмиссия была раскуплена очень быстро. В итоге граждане нашей страны приобрели ОФЗ на сумму порядка 30 млрд рублей. Мы видим, что наши люди доверяют этим ценным бумагам – в силу их надёжности и разумной доходности – и собственными средствами участвуют в развитии страны. Поэтому я поручаю Минфину проработать вопрос об увеличении объёма эмиссии в 2018 году по таким бумагам до 100 млрд рублей. Считаю правильным распространить эту практику и на региональный уровень, чтобы субъекты Федерации были заинтересованы в выпуске своих ценных бумаг для физических лиц. Тем более что такой опыт есть уже у 10 регионов и даже у одного муниципалитета.

Всё, о чём я сейчас говорил, касается делового климата. И всё же о нём нужно сказать отдельно. В последние годы мы проделали довольно энергичную работу по улучшению условий ведения бизнеса, и это не наше личное мнение. Вы знаете, в рейтинге Doing Business, который мы приводим в пример, с 2011 года Россия постоянно улучшала свои позиции: с 124-го места поднялась на 35-е в 2017 году. И теперь мы находимся на сопоставимом с крупнейшими экономиками мира уровне.

Однако российский бизнес не всегда разделяет оптимизм этих оценок, и это понятно. Проблем по-прежнему много, в частности на региональном уровне. Поэтому сделать нужно больше, особенно по строительству, корпоративному управлению, таможенному регулированию – это уже федеральный уровень. И прежде всего – в сторону цифровизации отношений бизнеса и государства.

У нас за последние годы накоплен неплохой опыт цифровизации отношений между гражданином и государством. Здесь мы продвинулись вперёд, это очевидно. Благодаря сети многофункциональных центров, порталов услуг люди экономят время и силы. А бизнес пока вынужден работать во многом по-старому. Это нужно исправить и максимально «оцифровать» взаимодействие бизнеса и государства. Прежде всего на тех участках, где существует соблазн использовать властные отношения в своих интересах, – чтобы исключить всякую возможность надавить на предпринимателей.

Ещё одна проблема для предпринимателей – отчётность. Цифровизация, безусловно, поможет сократить её, где-то вовсе от неё отказаться. Простой пример: благодаря повсеместной установке онлайн кассовых аппаратов мы вплотную подошли к существенному сокращению, а кое-где даже и к отмене налоговой отчётности для определённых групп малого и среднего бизнеса. Данные об операциях напрямую поступают в госорганы.

Есть отчёты, которые дублируют друг друга. При этом получаемая информация зачастую просто не используется, а накапливается в бумажном виде. Надо вывести эту проблему на совершенно другой уровень, надо её решить. В самой системе сбора данных мы должны не просто избавиться от дублирования, а постепенно от сбора отчётности переходить к доступу к первичной информации, как мы это сейчас делаем, скажем, внедряя систему контрольно-кассовой техники. Мы должны начать построение национальной системы управления данными на базе Росстата, и в этом смысле важно, чтобы этим занялось Минэкономразвития – в ближайшее время подготовило приоритетный проект Правительства по этому вопросу.

Избавить предпринимателей от излишней административной опеки должна и реформа контрольно-надзорной деятельности. В Государственной Думе находится законопроект, который систематизирует все виды государственного контроля. Должна быть создана система «умного» контроля. Уже сейчас контролирующие органы обязаны публиковать перечень требований к тем, кого они проверяют. Заработал единый реестр проверок. Эффективность контроля мы начинаем мерить не штрафами и санкциями, а тем, как ведётся работа по профилактике нарушений. В целом эта работа будет продолжена. Более того, во многом от эффективной работы контрольных органов зависит бизнес-климат и ситуация на местах. Важно, чтобы главы регионов были координаторами проведения этой реформы с участием и местных контролёров, и, конечно, местного бизнеса.

Страна у нас очень большая и живёт очень по-разному. Жизнь на Итурупе, в Севастополе или, скажем, в Питере, а тем более в столице – это совершенно разная жизнь. Здесь нет ничего сверхъестественного, это обычно для крупных государств, тем более имеющих такую колоссальную территорию. Но жизнь в каждом конкретном месте может стать лучше. В любом городе, в любом регионе могут быть созданы возможности, могут появиться новые места и, как принято сейчас говорить, появиться новые смыслы. Для этого нужно найти ключ его развития – перспективную специализацию, конкурентное преимущество, найти своё лицо. В этом должна помочь Стратегия пространственного развития на период до 2025 года. Работа над ней завершится в этом году. Ответы, которые стратегия должна дать: каковы конкурентные преимущества и перспективные специализации для каждого российского региона, как воплотить в жизнь потенциал каждой части нашей страны, сделать этот потенциал востребованным для бизнеса. Практическим результатом стратегии должен стать тот самый инфраструктурный каркас.

При разработке стратегии нужно исходить из двух главных моментов. Во-первых, на карте должны появиться не только мегапроекты, но и множество точек для приложения сил малого и среднего бизнеса. Чтобы развивались не только центры глобальной конкуренции – мегаполисы, агломерации, хотя это очень важно, но и появлялось как можно больше центров иного масштаба. Речь идёт о малых и средних поселениях, где нужно выделить одно-два конкурентных направления (подчёркиваю: не много, иначе это всё будет распылено и никакого эффекта не даст, а именно одно-два) и сосредоточиться на них.

В нашей стране около тысячи таких мест. Проживает в них почти 30 млн человек. Это нужно иметь в виду. Примеры есть, они достаточно часто упоминаются. Такие небольшие поселения, как Великий Устюг, Мышкин, Таштагол, и многие другие – хорошие тому примеры, где вокруг одной темы крутится малый и средний бизнес. Конечно, свои точки роста должны быть и в сельской местности, но здесь работает программа развития сельского хозяйства.

Во-вторых, планы регионов по созданию собственной инфраструктуры должны быть увязаны между собой. Ведь дороги не заканчиваются на территории одного региона, они перетекают в другой, и мы все неоднократно сталкивались с ситуацией, когда переезжаешь границу одного региона, попадаешь на территорию другого, и качество дороги радикальным образом отличается. Просто едешь – с одной стороны автобан, а с другой стороны «военная дорога». Это плохо, конечно. Очевидно, что некоторые важные проекты не видят свет из-за отсутствия тех же дорог, объектов энергетики, водоснабжения. Например, Забайкальский край имеет потенциал в добывающих секторах, однако есть дефицит электроэнергии. В Хакасии есть проекты в области сырья, но дороги плохие. Инфраструктура уникального Великого Новгорода не соответствует абсолютно его туристическому потенциалу. Рыбохозяйственный комплекс Сахалина недобирает также из-за электроэнергетики и некоторых других сдерживающих моментов. Список можно продолжать – ограничители есть в каждом регионе, мы это знаем. Но за этими возможностями тысячи рабочих мест и, конечно, доходы. Вместе с руководством регионов надо определить, какие объекты инфраструктуры, в каком порядке и где нам нужно строить. Подчёркиваю, нужно именно взаимоувязать эти планы.

В целом все усилия, которые предпринимаются на федеральном уровне, будут иметь эффект только при деятельной поддержке региональных и местных властей. Да, есть территории, которым тяжелее, чем другим, мы это понимаем. Так просто природа распорядилась, так историческое развитие происходило. И мы будем искать, конечно, способы поддержать тех, кому это нужно. Но главная цель – создать условия, в которых региональные и местные власти могли бы самостоятельно решать задачи в собственной экономике и социальной сфере. Это заложено в утверждённых Президентом Основах региональной политики. Именно на это был направлен ряд последних решений в сфере межбюджетных отношений. Завтра мы на эту тему подробно поговорим со всеми руководителями регионов.

Общий объём межбюджетных трансфертов в этом году превысит 1,7 трлн рублей, это приблизительно на 2,5% больше, чем в прошлом году. Это огромный финансовый ресурс. Использовать его региональные и местные власти должны с максимальной отдачей, наращивая экономический потенциал территорий, повышая комфортность жизни для людей.

Чтобы поддержать этот процесс, мы создали ряд стимулов. Выделение господдержки теперь поставлено в строгую зависимость от результатов, которых добилось руководство регионов. Чтобы получить такую поддержку, региональные власти должны взять обязательства по развитию собственной экономики и оздоровлению финансов с ответственностью за их исполнение. Причём чем выше дотационность бюджета, тем жёстче условия. И конечно, нужно всячески поддерживать самостоятельность регионов, предоставляя им больше свободы.

С прошлого года за достижения наивысших темпов роста выделяются гранты. А с этого года в региональные бюджеты возвращается прирост налога на прибыль организаций (порядка 36 млрд рублей).

Мы продолжим всесторонне совершенствовать инвестиционный климат и по этому направлению. Такие же подходы можно было бы распространить и на отношения уровнем ниже – между регионом и муниципалитетом.

Мы понимаем, что вне зависимости от того, растёт ли экономически сейчас регион или пока только ищет точки роста, наши люди, граждане нашей страны, живут, что называется, именно сейчас.

Наша региональная политика направлена на то, чтобы люди хотели жить именно на своей земле, чтобы они не уезжали в поисках лучшей жизни. Потому что именно в своём регионе должны быть созданы все необходимые условия, должна быть работа с достойной зарплатой. Должна быть хорошая больница, хорошая школа, детский сад. Должна быть пенсия приличная, должна быть поддержка государства. В конце концов, основной признак сильной экономики – это социальное благополучие людей.

Безусловно, всеми этими направлениями социальной сферы мы будем заниматься, будем опираться на тот опыт, который получили в ходе выполнения майских указов Президента 2012 года, на те позитивные изменения, которые достигнуты, и на опыт, в том числе не всегда простой, подчас сложный, который был в ходе исполнения этих указов сформирован.

Указы в этом смысле задали очень высокую планку работы. И поэтому мы должны сделать ещё больше, чтобы решить те проблемы, которые действительно волнуют людей. Наш великий писатель Антон Павлович Чехов когда-то сказал фразу, которая, на мой взгляд, относится к любой сфере жизни, и к нашей с вами работе тоже: «Если вы будете работать для настоящего, то ваша работа выйдет ничтожной. Надо работать, имея в виду будущее». То есть всегда видеть будущее, всегда видеть новые горизонты.

Все вместе мы с вами работаем, чтобы наша страна развивалась, чтобы она двигалась вперёд, чтобы успехи регионов были ощутимы не только внутри самой территории, но и во всей стране, а может быть, даже и в международных масштабах. Такую Россию мы с вами строим. И нет сомнения, что мы добьёмся этого результата.

А.Шаронов (модератор пленарного заседания, президент Московской школы управления «Сколково»): Министр экономического развития Максим Орешкин.

Максим, я хотел задать Вам вопрос, который касается приоритетов для бюджетных инвестиций. Система инвестиций не новая, и для большинства людей в этом зале это часть их КПЭ, они этим занимаются профессионально. Какова Ваша позиция по поводу приоритетов для бюджетных инвестиций, создания стимула для внебюджетных инвестиций?

Очевидно, что многие страны решают значительную часть своих проблем за счёт внебюджетных инвестиций, и мы к этому стремимся, это тоже не новость. С какими ограничениями мы сталкиваемся? Какие альтернативы есть перед нами для стимулирования инвестиций в регионы?

М.Орешкин: Я думаю, не надо так чётко разделять – бюджетные инвестиции, внебюджетные инвестиции. Нужно всегда стараться, чтобы потенциал привлечения внешних средств, внебюджетных, был использован по максимуму, и чем больше будет этот мультипликатор частного финансирования относительно средств, потраченных из бюджета, тем больше мы сможем сделать проектов, тем сильнее и активнее экономика будет двигаться вперёд.

То, что могло бы запустить, такая база для серьёзного наращивания объёма инвестиций в нашей стране, – конечно, инфраструктура, потому что здесь целая россыпь эффектов, которые мы можем наблюдать.

Есть абсолютно технические вещи. Мы посмотрели статистику – у нас весь строительный сектор за последние шесть лет, в первую очередь из-за сокращения инвестиционной активности на уровне федерального бюджета, на уровне региональных бюджетов, отстал от динамики ВВП: строительство – на 4,5%, строительные материалы – процентов на 9. Общий эффект, если посмотреть по всем отраслям, – порядка 1% ВВП. Это то, что мы сейчас теряем, и то, что мы можем получить довольно просто за счёт повышения здесь инвестиционной активности.

Есть истории стандартные, о которых все говорят, – мультипликативный эффект частных инвестиций, всё, что связано с появлением новых сегментов экономики, связанных с транзитом и так далее. Я хотел бы две вещи проакцентировать.

Первое. Мы часто говорим, что надо увеличивать долю малого бизнеса, но нужно понимать, что малому бизнесу, так же как и крупному бизнесу, нужна инфраструктура. Просто это инфраструктура зачастую другого порядка – это развитие городов, создание правильной городской среды, это то, что тянет за собой активное вовлечение малого бизнеса. Это то, что мы видим в той же Москве, где идут активные инвестиции в городскую среду и одновременно создаётся пространство для развития большого количества малых бизнесов.

Ещё один момент, который очень важен, который очень сложно посчитать, – это влияние новой инфраструктуры, новой городской среды на сознание людей. Приведу один пример.

Когда проходил конкурс «Лидеры России», я встречался с одним молодым человеком из Ростова, где открылся новый великолепный аэропорт Платов. Я его спрашиваю: какое впечатление от нового аэропорта Вы получили? Он говорит: у меня была ситуация, когда я улетал в Москву из старого аэропорта, а, возвращаясь в Ростов, прилетел уже в новый аэропорт. Говорит, у меня даже слёзы на глаза навернулись, потому что я не понял, куда прилетел, потому что это не Ростов.

И на самом деле, когда входишь в аэропорт, видишь, что люди себя начинают вести по-другому. Среда оказывает очень серьёзное влияние на человека. И это эффект, который невозможно просто так оценить, – на самом деле он очень глубокий и имеет долгосрочные положительные последствия с точки зрения всей экономики.

А.Шаронов: Когда Вы говорите об инфраструктуре, Вы имеете в виду какую-то конкретную инфраструктуру – дорожную инфраструктуру, телекоммуникационную инфраструктуру? Или это большого значения уже не имеет?

М.Орешкин: Здесь важно, чтобы эта инфраструктура имела так называемые положительные социально-экономические эффекты.

Ведь в чём отличие инфраструктурного проекта от простого инвестиционного? У простого инвестиционного проекта все денежные потоки сосредоточены внутри, поэтому здесь работают стандартные рыночные механизмы финансирования, банковское кредитование и так далее. А у инфраструктурного проекта значительная часть эффектов находится вокруг него, и риск получают другие компании, которые платят налоги и так далее.

Нужны такие проекты, которые, с одной стороны, меняют сознание людей, с другой стороны, оказывают положительное влияние на экономику вокруг себя и создают новые драйверы для роста.

А.Шаронов: Ровно по этой причине очень трудно привлекать частные инвестиции, и, честно говоря, немногим странам это удаётся.

Что у нас происходит с точки зрения привлечения частных инвестиций в инфраструктуру? Почему что-то получается, что-то не получается и какова политика министерства?

М.Орешкин: Здесь всегда есть проекты, которые обладают настолько мощными эффектами, что даже денежный поток, который они собирают, более чем достаточен для того, чтобы окупить проект. Например «Западный скоростной диаметр» в Санкт-Петербурге – это проект, который превзошёл все прогнозы по сбору денежных средств. Это проект, который и большой эффект для развития города дал, и одновременно сам себя окупает.

Но понятно, что, если мы будем смотреть только на самоокупаемые проекты, их количество будет очень маленькое, поэтому механизм концессии, механизм государственно-частного партнёрства активно развиваются, развиваются в разных сферах, но всё равно количество проектов, которые будут развиваться исключительно за счёт собственного денежного потока, ограничено. Поэтому здесь комбинация государственного ресурса, частных вложений, удешевления частных вложений – это то, что способно раскрыть дорогу для значительного увеличения количества проектов.

А.Шаронов: И ещё одна тема – тема конкуренции – конкуренции вообще, конкуренции между регионами за инвестиции, конкуренции между компаниями и недобросовестной конкуренции, которая тоже влияет на инвестиционный климат, на привлечение инвестиций.

М.Орешкин: У нас, я считаю, есть в стране серьёзная проблема, с которой, конечно, нужно в ближайшие годы справляться, – это региональный протекционизм.

Часто регионы, ограничивая систему госзакупок, когда различные инвестиционные соглашения заключают, говорят: делайте у нас, мы здесь будем делать всё, полный цикл. И самое яркое, наверное, проявление этой истории – цементная отрасль: каждый регион хочет обязательно иметь свой цементный завод именно в своём регионе, чтобы, не дай бог, у соседей ничего не купить. И эта история привела к тому, что загрузка цементной отрасли у нас ниже 50%. То есть все понастроили, но загрузки и адекватного спроса нет.

А.Шаронов: Но ведь это частные деньги, частники рисковали этими деньгами!

М.Орешкин: Если речь о госзаказе на стройки, которые ведутся внутри региона, и условием для того, чтобы получить доступ к этому госзаказу, является производство в этом регионе, то, конечно, деньги частные и они не в проигрыше.

Д.Медведев: Нужны частные деньги. Но по просьбе губернаторов рисковали.

М.Орешкин: Важно понимать, что такие инвестиции к увеличению выпуска не приводят. Здесь такой завод построили, а в соседнем регионе он сразу закрылся, потому что производить ему нечего. Эффект на экономику получается нулевой.

Здесь главная история в том, что максимальная производительность всегда достигается с точки зрения специализации. Если ты специализируешься на том, что у тебя получается лучше всего, то экономика в целом, мир в целом становится сильнее и лучше.

Мне один знакомый рассказывал историю. Он с американцами как раз на тему производительности труда и специализации общался. Ему американец сказал следующую вещь: «Знаешь, в чём у нас разница большая? У вас в России один человек бутылку водки открывает и он же разливает, а у нас в Америке один её открывает, второй разливает, но каждый из них делает это лучше всех в мире».

Не нужно стараться иметь всё у себя. Нужно специализироваться на том, что ты делаешь лучше всего, и только в партнёрстве, в сотрудничестве, в том числе между регионами. Общий эффект будет гораздо лучше. Не надо пытаться перетягивать друг у друга, а лучше совместно реализовывать. Дмитрий Анатольевич об этом говорил: с точки зрения тех же инфраструктурных проектов, инвестиционных проектов координация между регионами – это то, что будет давать выгоду для всей страны.

А.Шаронов: В чём будет состоять политика министерства, чтобы объяснить или, как бы это мягко сказать, простимулировать губернаторов избегать такого рода решений, которые убивают не только собственную эффективность, но и эффективность соседей, до этого существовавшую?

М.Орешкин: Для этого есть не наше министерство, а есть специальная служба – Федеральная антимонопольная служба. Это её мандат, и она активно старается этим заниматься.

А.Шаронов: Но она формально заинтересована в росте конкуренции, и она скорее будет двигаться в том направлении, чтобы заводов было больше.

М.Орешкин: Она заинтересована в том, чтобы конкуренция искусственно не ограждалась теми мерами, которые принимаются на региональном и других уровнях. Поэтому, я думаю, тут Игорь Артемьев более чем справится.

А.Шаронов: Я хочу попросить взять слово Алексея Комиссарова. Алексей Комиссаров возглавляет Высшую школу государственного управления при Академии народного хозяйства, и он возглавлял проект, который закончился буквально три дня назад в двух километрах от этого места, – это проект «Лидеры России», который в «Сириусе» прошёл завершающую фазу.

Думаю, многие знают об этом проекте, но я назову буквально несколько цифр: 200 тыс. заявок со всей России, несколько этапов отбора, в полуфиналы попало порядка 2,5 тысячи человек. В финале было 300 человек, и победителей – 100 человек. Очень интересный опыт. Я хотел бы, чтобы Алексей коротко рассказал об этом, обратив внимание на то, какие ожидания у участников, особенно у победителей. Мы получили список «лидеров России». Что они хотят сделать в России?

А.Комиссаров (проректор РАНХиГС, директор Высшей школы государственного управления при РАНХиГС): Дмитрий Анатольевич в своём выступлении в самом начале сказал о необходимости увеличения инвестиций, прежде всего в человека, и конкурс «Лидеры России» как раз про это. Он не про карьерные задачи, он про поиск и выявление талантливых руководителей в самых разных сферах – и в бизнесе, и в медицине, и в промышленности, и в госуправлении – и про их дальнейшее развитие через образование, поскольку все финалисты получили образовательный грант, и через работу с наставниками.

Пользуясь случаем, поскольку и на сцене, и в зале очень много наставников, которые принимали активное участие, особенно в финале, я хотел бы их поблагодарить. Когда мы спрашивали участников, зачем вы подаёте заявку, мы ожидали, что самым популярным ответом будет ответ о каких-то карьерных устремлениях. Оказалось, нет. Два самых популярных ответа – это как раз возможность общения с наставниками и возможность сравнить себя с другими, вообще посоревноваться по той тематике, по которой таких соревнований не было.

Наставники не дадут соврать, у нас были ситуации, когда прямо во время финала кому-то предлагали: «Приходи ко мне работать на государственную службу», – а участники говорили: «Спасибо большое, очень интересно, очень бы хотелось с вами пообщаться и послушать о вашем опыте, получить какие-то советы, но переходить я не хочу, потому что работаю в бизнесе, у меня своя компания». Или кто-то работает в медицине. Например, один из участников – известный кардиохирург, который управляет медицинской клиникой. Самое главное – это, самое главное – развитие, а не карьерные устремления.

Что будет дальше с победителями, посмотрим. Повторю, что их должности и их продвижение – это точно не самоцель, тем не менее знаю, что многие смотрят вперёд, на какое-то развитие.

Основная тема нашей дискуссии – это инвестиции и будущее этих инвестиций, и мне кажется, что именно от таких людей во многом наше будущее зависит. Ведь, когда мы смотрим на инвестиционный рейтинг регионов, мы прекрасно понимаем, что в первую очередь это рейтинг, собственно, губернаторов, команд губернаторов, а не территорий. Мы прекрасно знаем примеры, когда не самые, наверное, привлекательные с точки зрения инфраструктуры и территориального расположения регионы оказываются на гораздо более хороших позициях.

Сейчас мир настолько быстро меняется (мы всё время об этом говорим, все об этом говорят), меняются требования к управленцам, в том числе к госуправленцам, меняются требования к чиновникам. Об этом говорится не только в нашей стране. Многие требования к компетенциям становятся совсем другими. Идёт движение, скажем, от такого бухгалтерского подхода к инвестиционному, от выполнения каких-то ключевых показателей эффективности – к холистическому подходу, взгляду на картинку целиком, от отраслевой – к межотраслевой специализации, от преактивных действий – к стратегическому лидерству и так далее.

Очень важен момент, что везде наблюдается подход: от избегания рисков к принятию этих рисков. Это, мне кажется, ключевая история для нашей страны сегодня, потому что борьба с коррупцией, которая сейчас активно ведётся, это, безусловно, важное и необходимое направление, но она не должна превращаться в тотальное ограничение для руководителей, которые принимают решения на федеральном и региональном уровнях. Именно в сфере инвестиционной политики это особенно важно, поскольку невозможно заниматься инвестициями без риска. Более того, чем выше прибыльность от инвестиций, чем выше потенциальный доход от каких-то вложений, тем выше риск. Это азы бизнеса, эта зависимость всегда существует линейно.

Если мы хотим повысить инвестиционную привлекательность, если мы хотим повысить результаты, мы, конечно, должны об этом думать. Понятно, что госслужащие не могут рисковать так, как это может себе позволить бизнес. Тем не менее страх какого-то серьёзного наказания даже за минимальный риск приводит к тому, от чего мы все страдаем – легче и безопаснее становится запрещать, ограничивать и ничего не делать, чем заниматься реальным развитием.

Мне кажется, эту ситуацию можно улучшить тремя способами.

Первый – это, конечно, изменение правоприменительной практики в направлении смягчения подходов к оценке таких рискованных решений. Есть много сфер, где ошибки недопустимы, но есть как минимум институты развития, которые точно должны право на ошибку иметь, если, естественно, речь не идёт о личном обогащении.

Второй – это учеба, образование: учиться, учиться и учиться. Я попробовал небольшое собственное исследование провести. Оно, конечно, не полностью репрезентативно, и тем не менее. Я посмотрел, как учатся наши губернаторы, руководители, как они участвуют в продвижении, в обучении своих сотрудников, своих команд. Мне кажется, что получается прямая корреляция между тем, как люди относятся к образованию, как они вкладываются в это, как вкладывают свои команды, и теми результатами, которые получаются. Я думаю, что, если внимательнее это изучить, мы точно получим совершенно конкретные цифры.

У нас в Академии народного хозяйства и государственной службы сейчас есть несколько передовых программ, вполне на мировом уровне – это управленческое мастерство, развитие региональных команд; это программа подготовки высшего кадрового резерва, которую мы реализуем совместно с Корпоративным университетом Сбербанка, с Высшей школой экономики, со школой управления «Сколково»; программа по развитию моногородов, которая тоже со «Сколково» делается. Это три разные программы, но в каждой мы видим реальные результаты, мы видим появление команд, которые потом реализуют совершенно конкретные проекты в своих регионах. Это очень важно.

Мы все должны понимать, что учиться не стыдно – стыдно не учиться, что нам нужно делать так, чтобы у руководителей самого разного уровня было именно такое отношение к образовательной повестке, а не такое, что, если я пошёл учиться, значит, я чего-то не знаю, мне должно быть стыдно, я некомпетентный человек. Это неправильно.

У меня на днях журналисты в связи с «Лидерами России» спрашивали, каким должен быть возраст современного управленца и должны ли старые руководители уступать дорогу молодым. Мне очень нравится высказывание итальянского поэта Артуро Графа на эту тему: в сущности, старость начинается с того момента, когда человек утратил способность учиться. Вопрос явно не в возрасте, а в том, насколько готовы руководители на самых разных уровнях к тем изменениям, которые происходят.

Третье – поиск и привлечение новых людей. Я лично совсем далёк от мысли, что надо всех поменять. У нас есть такие руководители, которые работают в своих регионах давно, и дай бог, чтобы они ещё долго работали и развивали свои регионы, делали это так же успешно. Но уверен, что стоять на месте нельзя и должна быть более длинная «скамейка запасных», должна быть возможность отбора людей, должна быть возможность их продвижения. Конкурс «Лидеры России» – один из элементов системы поиска таких современных управленцев.

А.Шаронов: У меня блиц-опрос очень короткий к Максиму и к Андрею (А.Никитину). Я знаю, что вы встречались с участниками на разных стадиях. Кого-то себе присмотрели? И как вы вообще к подобному конкурсу относитесь?

М.Орешкин: Во-первых, присмотрел, и с некоторыми ребятами сейчас уже будем вместе работать. Очень важно, что мы внутри министерства не замыкаемся.

А.Шаронов: Кстати, расскажите, что вы провели мини-конкурс внутри министерства.

М.Орешкин: Очень важно не только участие внешних людей, но и создание стимулов у людей внутри организации, чтобы они росли, могли продвигаться вперёд и тоже реализовывать проекты. Мы по всей системе министерства (у нас с Росреестром и Росстатом больше 60 тысяч человек в министерстве) провели конкурс. Со всей страны ребята прислали проекты. 12 часов мы сидели и 75 проектов заслушали.

А.Шаронов: Вы довольны качеством людей, которые отобрались по этому конкурсу? Это не имитация, на Ваш взгляд?

М.Орешкин: Нет, это абсолютно не имитация. Люди разные, они с опытом в разных сферах, но со всеми ними точно интересно общаться и точно можно что-то делать вместе.

А.Никитин: Последние полгода, когда мы формировали правительство Новгородской области, мы использовали практику открытого отбора, и порядка 400 человек подавались на разные позиции в регионе. Это было очень здорово.

А.Шаронов: А много было внешних, не из Новгородской области?

А.Никитин: Больше половины. Это было очень интересно. Это позволило собрать сильную команду и посмотреть, как говорится, что есть на рынке. Желающих было немало. Это во-первых.

Во-вторых, с тремя участниками конкурса «Лидеры России» я сейчас веду переговоры о работе в Новгородской области, и это тоже очень интересно.

А.Шаронов: Вы их присмотрели или они к Вам обратились?

А.Никитин: Вы знаете, мы как-то нашли друг друга. Это настоящие лидеры. Когда мы на последнем отборе вместе работали, я коллегам дал кейсы из моей реальной жизни, из реальной областной проблематики. Мне накидали столько хороших решений, которые я сейчас активно использую! Люди, которые победили, – настоящие лидеры.

А.Шаронов: Алексей (обращаясь к А.Комиссарову), Вам небольшой дополнительный вопрос. Были ли участники, полуфиналисты, финалисты, которые очень заинтересованы работать на региональном уровне, обозначали такой интерес?

А.Комиссаров: Были и те, кто на федеральном хочет работать, и те, кто на региональном. Были и те, кто говорил, что не хочет уезжать из своих регионов, хочет оставаться там.

У меня за эти месяцы было очень много общения с участниками. Одно из сильных впечатлений было как раз от полуфинала в регионах, когда ребята говорили: мы не ожидали, что такое количество единомышленников, которые думают так же, которые хотят сделать что-то хорошее для своего региона, хорошее для своей страны, которые при этом достаточно умны, образованны, активны и перспективны. Вот это очень приятно.

Точно, многие хотят. Причём не все хотят, ещё раз подчеркну, идти на госслужбу, не все к этому готовы. Но точно хотят как-то свои таланты применить.

У нас было множество историй, от которых у меня слёзы на глаза наворачивались, потому что ребята делали это явно не специально, мы узнавали про это случайно: они спасали детей, сами участвовали в каких-то благотворительных проектах – они сделали столько всего полезного, хорошего и доброго! Не в связи с конкурсом, за рамками конкурса. Это никак не оценивалось. Мы даже про это не знали, узнавали уже после.

Поэтому я думаю, что и на региональном уровне они тоже себя проявят, покажут и будут полезны.

М.Орешкин: Здесь ещё очень важно, что сильные горизонтальные связи образуются, о чём говорит Алексей, что те, кто собирались, общаются, знакомятся, какие-то совместные проекты делают даже за пределами конкурса. Это и в министерстве тоже важно, когда съезжаются со всей страны и начинают общаться между собой, появляются связи, и тут же появляются новые идеи, новые проекты.

А.Шаронов: Да, я тоже общался с несколькими участниками, для которых важнее всего был «нетворкинг»: они не искали себе новую работу, они хотели попасть в среду, и надолго попасть в эту среду, в которой были единомышленники. И я думаю, это едва ли не главный результат этой программы – что они между собой перезнакомились, общаются и продолжают работать в России.

Андрей (обращаясь к А.Никитину), поскольку мы обсуждаем инвестиции в регионы, инвестиционный климат, я хотел обратиться к теме инвестиционного рейтинга. Вы здесь неслучайно – в том числе потому, что возглавляли Агентство стратегических инициатив, которое придумало рейтинг.

Как Вы теперь, с этой позиции смотрите на этот рейтинг? Насколько он полезен, насколько он адекватен, насколько он стимулирует или дестимулирует регион изменять инвестиционный климат?

А.Никитин: Я уже год губернатор Новгородской области и как губернатор могу сказать, что рейтинг – это удобный и полезный инструмент. Мы сегодня 53-и. У нас и регион №53, и место оказалось 53-е по итогам Петербургского форума.

А.Шаронов: В этой ситуации стабильность, наверное, не главное достоинство?

А.Никитин: Нет, мы чуть-чуть подросли. Мы были, по-моему, 65-е год назад, по прошлому году – 53-и, и понятно почему. Я вижу те вещи, которые у нас по каким-то причинам не сделаны.

Мы проваливаемся по показателям инфраструктуры для бизнеса – у нас нет технопарка, нет бизнес-инкубатора, нет индустриального парка. Не создали мы их в своё время, и сейчас уже таких федеральных инструментов софинансирования нет. Нас эти вещи тянут вниз. А с другой стороны, это хорошо, потому что мы договорились с новгородским частным бизнесом, и мы всё это создадим, это всё будет частное – при нашей поддержке и наших каких-то более льготных условиях на этой территории, то есть мы не будем вкладывать бюджетные деньги.

Нам понимание своих проблем и понимание, где ещё можно посмотреть, как коллеги в других субъектах эти проблемы решали, позволило спланировать определённую работу, которую мы, я надеюсь, выполнили и ждём оценки бизнеса на следующем форуме – как он нас оценит по итогам 2017 года.

Что ещё важно в рейтинге? Это не только цифры, это ещё некая «химия». Это же люди оценивают, оценивают предприниматели, и в разных регионах одну и ту же цифру по срокам люди оценивают как «плохо» и как «хорошо», это тоже есть. И я говорю своим коллегам в правительстве Новгородской области, что мы ещё должны нравиться предпринимателям, то есть мы не можем только инструментально говорить: у нас столько дней, или столько часов, или столько метров, – иногда надо улыбаться, иногда надо просто пытаться сделать что-то хорошее для людей.

А.Шаронов: Работая в АСИ, Вы много внимания уделяли теме обучения, образования, в том числе команды. Что Вы сейчас делаете для обучения команды? И что такое Ваша команда? Это только областная команда или вы работаете и с муниципалами, тоже включая их в какие-то образовательные проекты?

А.Никитин: Во-первых, невозможно что-то сделать в регионе, если не опираешься на муниципальную власть. Просто невозможно! Исключение муниципалов из команды означает гарантированный неуспех всей работы. Поэтому, безусловно, команда – это и муниципалитеты, и региональная власть. И, что приятно (мы говорим о контроле и надзоре), я сейчас вижу, что часть наших федеральных органов, которые работают в регионе, тоже начинают себя считать частью команды – это Росреестр наш региональный, налоговая служба.

То есть мы с коллегами начинаем в общем режиме обсуждать вопрос регионального развития. Это позиция и соответствующих федеральных министров, которая передаётся вниз, но всё это – команда.

А учиться? Нам очень этого не хватает. Мы немного задержались с программой моногородов, вступили в неё поздно и сейчас бежим за последним вагоном, пытаясь попасть в статус территории опережающего развития.

Но какими вернулись мои мэры моногородов с обучения в Москве! Знаете, было выражение в Советском Союзе: «Жизнь перепахала». Это про то! Люди, которые в оборонительной позиции думали только о том, как им правильно попросить у меня денег и как эти деньги куда-то потратить, стали говорить о городской среде, стали нормально общаться с людьми. Они стали больше просить у меня денег, но на совершенно понятные цели.

И самое главное, мне захотелось их давать, потому что, когда приходит глава муниципалитета и говорит, мол, сделайте нам вот это, у меня пять инвесторов стоят в очередь, и я больше никогда к вам не приду за деньгами, – это интересный, отличный подход. Это было очень яркое впечатление – насколько может измениться ситуация. Учёба нужна!

А.Шаронов: Я хотел сказать, что это удивительная программа, и хотел поблагодарить Игоря Ивановича Шувалова – он настоял, чтобы она случилась, и настоял, чтобы все 319 моногородов прошли обучение.

Дмитрий Анатольевич, Вам тоже спасибо, что на определённом этапе её поддержали.

Хочу добавить реплику от одного очень и очень опытного губернатора, который много лет возглавляет крупный регион. Он тоже оценил, что его мэры и команды возвращаются другими. Он сказал примерно следующее: «Они даже стали со мной по-другому разговаривать!»

В его устах это звучало как высшая похвала – он действительно увидел в них партнёров, у которых появилось своё представление, своя стратегия, которые начали думать о том, чтобы вокруг себя собрать городское сообщество. Это очень важный результат.

И я думаю, Дмитрий Анатольевич, многие, вообще все программы, которые связаны с грантами, с субвенциями из федерального бюджета, прежде всего в отношении муниципалов, нужно обуславливать хотя бы небольшой программой обучения, потому что история про «новое вино, старые меха» – до сих пор актуальная история. Если мы ничего не поменяли и считаем, что деньги решат всё, будет «как всегда», как Виктор Степанович завещал.

Людей нужно поменять перед тем, как дать деньги, и тогда эффект будет как минимум выше.

А.Никитин: Ещё такой неожиданный опыт у меня был. Когда я пришёл, мы договорились, что я буду лично подписывать все ответы на обращения граждан, которые поступают. И знаете, я читаю эти ответы и не понимаю, о чём это написано. Я третий раз перечитываю ответ, который мне подготовили коллеги, и просто не могу понять, что человеку хотят этим сказать.

Я принял кадровое решение. Больше того, я где-то кадровое решение принял, а где-то у меня по 20 раз переписывали эти ответы. То есть я упорно, методично этим занимался.

Ещё один важный момент. Мы сейчас с коллегами из РАНХиГС думаем над проектом обучения чиновников нижестоящего звена простейшим навыкам ответов на вопросы, вежливости, написания писем и так далее. Это даёт негатива для власти – когда человек что-то написал про свою проблему, а ты ему ответил и выглядит это как издевательство, – гораздо больше, чем всё остальное. Поэтому обучение может быть не только суперпродвинутым, просто вежливые письма писать и отвечать предметно на вопрос – это тоже важный элемент обучения чиновников.

А.Шаронов: Дмитрий Морозов, генеральный директор компании «Биокад». Компания работает в области биотехнологий. Оборот – 14 млрд рублей, более 40 зарегистрированных продуктов в портфеле, четыре производственные площадки, восемь зарубежных офисов по продаже продукции.

Дмитрий, вы быстрорастущая компания, вас Минэкономразвития включило в перечень так называемых новых чемпионов, то есть быстрорастущих компаний, выходящих на зарубежные рынки, в очень важной и интересной для нас сфере деятельности. По идее, любой российский регион должен биться за то, чтобы вы разместили промышленную площадку или лабораторию у них, и представители региональной власти должны обрывать вам телефоны. Что в реальности происходит? Чувствуете ли вы такой интерес и внимание к себе?

Д.Морозов (генеральный директор ЗАО «Биокад»): Вы знаете, телефоны не обрывают. И наверное, это сложно сделать, потому что, я считаю, мы уже достаточно состоявшаяся компания.

В жизни нашей компании был такой случай. Мы переехали из Москвы и Московской области в Петербург, живём там уже восемь лет и счастливы. Выработали для себя такую формулу счастья: жить и работать в Санкт-Петербурге, но деньги зарабатывать по всему миру. Надо жить в том регионе, где вам комфортно, но зарабатывать деньги везде. Надо становиться сначала федеральной компанией, а потом международной, и тогда это будет достойная задача.

Но я могу сказать ещё одну вещь: мы росли вместе с городом, мы росли вместе с нашим фармацевтическим кластером в Санкт-Петербурге. И не только мы, там много достойных компаний. Это большой синергетический эффект, когда мы говорим, например, о выводе наших продуктов на европейский рынок.

Как вы думаете, куда мы едем? Мы едем в Финляндию, к нашим соседям, едем в город Турку, потому что он город-побратим Санкт-Петербурга. Вместе с администрацией нашего города мы обсуждаем, как мы там будем локализовать наши продукты. Или, например, едем в Шанхай – Шанхай тоже побратим Санкт-Петербурга. То есть надо использовать те возможности, которые город даёт, регион даёт. Это очень удобно, это комфортно, а самое главное, что вы выходите сразу на уровень проверенных партнёров, которые давно имеют исторические связи с городом. Это первое.

Мы, я считаю, добились значительных успехов. Год назад российская компания стала номером один на собственном рынке в онкологическом сегменте, в этом году мы стали номером один в госпитальных закупках. Мы обошли мировых грандов, крупные международные компании. С ними можно бороться, можно выигрывать и можно развиваться.

Но интересный момент. Мы очень активно работаем с Москвой, с системой здравоохранения Москвы. Наши коллеги из Москвы приехали (из инвестиционного департамента) и очень долго с нами беседовали: как вам живётся в Петербурге, насколько хорошо? Они же видят, что мы очень сильно укрепились, мы просто вросли в Петербурге. И был интересный вопрос (наши коллеги из Москвы): «Как мы можем вам помочь?» Я говорю: «Мы готовимся сейчас новый сегмент препаратов выводить, и там нам надо увеличить производственные мощности». Говорят: «Как интересно! Но вы же эти препараты поставляете в Москву?» Мы говорим: «Да». – «А почему вам производство этих препаратов у нас не разместить, на территории Москвы?» Мы полтора года готовили и сделали с ними первый в стране офсетный контракт.

Здесь говорили о цементных заводах. Но мы не строим завод для Москвы, мы строим завод для всего мира. Мы хотим свои препараты с завода, который будем строить в Москве, продавать по всей стране и по всему миру.

Можно размещать производственные площадки на любой территории, в субъекте Российской Федерации, где комфортно компании и есть предпосылки, безусловно, для нас. Москва как регион минимизировала наши риски по строительству этого завода. Твёрдый контракт на закупку десять лет. Это прекрасно, что может быть лучше? Но это только часть, всё остальное мы соберём в мире, инвестиции свои вернём с тех продуктов, которые будем в мире продавать.

Сейчас мы, например, регистрируем более 64 стран (идёт регистрация). Такого не было никогда в отечественной фармацевтике, чтобы отечественные компании шли за рубеж со своими высокотехнологичными продуктами. Обычно к нам всё привозят, а сейчас мы уже туда идём и говорим: давайте.

Можно по-разному взаимодействовать с регионами. Когда мы смотрим на какие-то специфические вещи, например на виварий (надо содержать обезьян), мы понимаем, что в Сочи или Краснодарском крае условия – лучше не придумаешь, потому что в холоде обезьяны не очень хорошо себя чувствуют. Каждый регион имеет свои особенности, и в каждом регионе можно найти, безусловно, то, что будет удобно для компании, и использовать конкурентные преимущества, которые регион даёт. Это важно.

Касательно инвестиций. Я абсолютный сторонник того, что наибольший эффект от инвестиций даёт система здравоохранения как таковая и образования, естественно, потому что мы видим результаты, которые уже взошли. И очень важно их поддержать с точки зрения финансирования. Новые технологии в здравоохранении – это принципиально важный момент. Сейчас мы видим: фантастические вещи делаются уже в наших же лабораториях. Я не говорю только о «Биокаде», я говорю о лабораториях наших коллег. Это важно. Надо, чтобы это замечали.

А когда мы говорим с губернаторами… Вот в Министерстве экономического развития делают прекрасную работу – рейтинг высокорастущих компаний. Надо посмотреть, кто из своих в этом рейтинге. Может быть, позвать их и сказать: «Ребята, а что надо ещё? Давайте мы ускорим вас немножечко, вы ещё побыстрее будете, поможем вам». Они же тоже из регионов, эти так называемые газели, которые в этом рейтинге находятся.

Что ещё интересно? Мы говорим о конкуренции зачастую. Мы живём в очень жёсткой и плотной конкурентной борьбе, против нас играют мировые гранды. Да, мы маленькие, мы тинейджер на фармацевтическом рынке. 17 лет компании. Против нас играют компании с миллиардными оборотами и с огромным опытом.

Мы это делаем сначала у себя в стране, потом идём за рубеж – там выигрываем не везде. Что-то получается, что-то не получается.

Я иногда думаю: Alibaba состоялась бы, если бы в Китае были Amazon и eBay? Не факт. Мы все должны понять, что должны выращивать своих. Может быть, Google приостановить, чтобы «Яндекс» вырос? Какие-то такие вещи, мы должны думать.

А.Шаронов: Дмитрий, то, что Вы сказали про Москву и Санкт-Петербург, – это довольно трезвый выбор. Петербург предложил вам, насколько я знаю, очень интересный кластер, который создал для вас важную среду – и интеллектуальную, и технологическую, а Москва предложила твёрдый закупочный контракт. В общем, это вещи, ради которых есть смысл очень сильно подвигаться.

Есть ещё в России регионы, которые способны что-то такое вам предложить, чтобы вы приняли инвестиционное решение – по поводу размещения у них фрагментов производства или лабораторий?

Д.Морозов: Вы знаете, всегда надо анализировать долгосрочную стратегию компании. Ведь Москва не просто предложила нам землю в Зеленограде и закупки. Она нам предложила как бы захеджировать твёрдым контрактом наши инвестиции, и инвестиции не только на территории Москвы, как я уже говорил. Это всё зависит от долгосрочной стратегии компании – какие и где размещать производства. Например, RND-лаборатория – где, кроме Петербурга, это можно разместить?

Мы видим, какое количество научного потенциала у нас в городе – у нас университеты, фармакадемия наша родная. То есть всё зависит от того, в каком сегменте вы собираетесь специализироваться, как вы собираетесь двигаться и что даёт регион. Потому что в нашем бизнесе в основном люди, которые создают знания, – бизнес на знаниях в основном построен, он не живёт там, где нет людей, которые являются носителями знаний. Это специфическая история, если мы говорим о высокотехнологичной продукции. Либо исторически сложились какие-то компоненты.

Я уверен, что регионам придётся находить свои конкурентные преимущества и создавать специализацию именно там, где наиболее эффективно будет. Я не совсем согласен, что американцы делают лучше всех в мире открывание пробки. Я бы с этим, честно говоря, поспорил, потому что сейчас китайцы лучше всех пробку открывают, вы знаете.

Д.Медведев: У нас есть доктринальные установки, что конкуренция – это основа развития свободной экономики. Но очевидно, что не всякая конкуренция – чистое благо.

У нас есть примеры дефицита конкуренции во многих отраслях, и это плохо. С другой стороны, в ряде случаев, о чём я говорил от трибуны, у нас принимаются совершенно непонятные, казалось бы, квазиконкурентные решения, когда регионы начинают соревноваться друг с другом в выпуске абсолютно однотипной продукции, которая рынку не нужна. Что это? Это обычно амбиции или просто непродуманные решения. Нам всем нужно быть точнее.

Очевидно, что значительная часть конкурентных отраслей находится под влиянием государственного сектора, и это, наверное, не очень хорошо. Более того, в ряде сегментов этот государственный сектор продолжает расширяться. Приходят и говорят: давайте то или иное направление обязательно включим в госкорпорацию. А зачем, если это конкурентное направление?

Мы сами и на федеральном, и на региональном уровне должны от такого рода действий, которые ломают конкуренцию, защищаться. Здесь нет универсального рецепта, но ответственность всех руководителей – и федеральных, и региональных – заключается в том, чтобы, с одной стороны, поддерживать разумный режим конкуренции, а с другой стороны, не создавать неконкурентных мест.

А.Шаронов: Дмитрий Анатольевич, приватизация является таким инструментом?

Д.Медведев: Безусловно, является, но при определённых условиях и в тех случаях, когда она проводится открыто и на понятных принципах. Это первое.

Второе. Скажем прямо, у нас не так много чего осталось для приватизации, у нас в значительной степени экономика уже приватизирована. Тем не менее приватизационные планы есть и на этот год (вы знаете, и в прошлом году продажи осуществлялись, в том числе крупных пакетов).

Коллеги здесь достаточно долго обсуждали тему, связанную с лучшими практиками, отбором кадров. Согласен, что мы вступили в новое время, происходит отмирание огромного количества профессий. Надо к этому готовиться, надо заниматься переобучением, надо создавать мобильные платформы и вообще развивать мобильность кадров.

В то же время, наверное, не всё, что здесь прозвучало, является абсолютно очевидным. Алексей Геннадьевич (Комиссаров) сказал, что госслужащие не могут позволить себе рисковать, как бизнес. Это абсолютно точно, они рискуют подчас гораздо круче, чем бизнес, потому что они рискуют чужими деньгами. Такие риски нам не нужны. Нам нужно, чтобы этот вопрос решался на самом высоком уровне компетентности государственного служащего исходя из его понимания роли и ответственности на конкретном посту.

Здесь коллеги абсолютно правильно говорили о том, что нужно обязательно создавать современные команды, обязательно новых людей искать. Мы ведь подчас никого не видим, мы вращаемся в каком-то своём мирке. Я помню, мы с Правительством собрались, потом мне коллеги говорят: «Надо ещё обязательно провести некий тренинг или обучение для заместителей министров». Герман Оскарович, по-моему, свои услуги тогда предложил. Это заместители министров, люди, с которыми я, например, как Председатель Правительства регулярно встречаюсь на совещаниях. Если нет министра, приходит заместитель министра, как правило, молчит или говорит что-то в соответствии с теми инструкциями, которые получил от министра, а потом подчас министр ещё и опровергает то, что сказал замминистра, такое тоже бывает. Я собрал заместителей министров (это, как правило, люди достаточно молодые, амбициозные) – слушайте, какие интересные люди! Особенно когда над ними не довлеют инструкции, данные сверху. Тем более что заместители министров у нас иногда и министрами становятся. Такое тоже происходит, бывает такое.

Ещё одна интересная сентенция тут прозвучала. Андрей Сергеевич (Никитин) как молодой губернатор говорит, что ему очень понравилось, когда к нему пришли и говорят: «Я никогда к вам больше не приду за деньгами». Не верьте, придут обязательно. Вопрос в том, для чего придут и как их в конечном счёте потратят. Приходить будут.

Дмитрий Валентинович (Морозов) интересно рассказывал по поводу того, как происходил рост его компании (это действительно одна из очень раскрученных, передовых компаний). Я, кстати, напомню тем, кто, может, не следит за ростом нашей фармацевтической промышленности, что она демонстрирует фантастические темпы роста. Это лучшее доказательство того, что мы можем выращивать своих мировых чемпионов.

У нас фармацевтическая отрасль прирастает по 20–30% в год (притом что на нашем рынке присутствует масса иностранных препаратов), только потому, что взят определённый курс, и бизнес в это поверил. Ну и, наконец, просто люди есть. Очевидно, что здесь мы тоже можем сделать очень многое.

Я, правда, не думаю, что если бы в какой-то период в Китае соревновались Alibaba и Amazon, то ещё неизвестно, кто бы победил. Понятно, кто бы победил, потому что Alibaba возглавляет Джек Ма, а Amazon – некий Безос. Кто он для китайской экономики? Поэтому поддержка государства всё равно остаётся ключевым фактором развития. Я уверен, что мы обязаны её обеспечить. 

***

Состоялась также церемония награждения лауреатов конкурса «Премия развития», учреждённого государственной корпорацией «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)».

***

Документы, подписанные по окончании пленарного заседания форума «Сочи-2018»

В присутствии Председателя Правительства Дмитрия Медведева были подписаны следующие документы:

Двусторонние соглашения о взаимодействии в области создания и реализации механизма «фабрика проектного финансирования»
Подписали: председатель Внешэкономбанка Сергей Горьков, президент ПАО «Сбербанк России» Герман Греф, председатель правления АО «Газпромбанк» Андрей Акимов, президент ПАО «Банк ВТБ» Андрей Костин

Соглашение между Российским фондом прямых инвестиций и государственной корпорацией «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)» о сотрудничестве в области создания и реализации механизма «фабрика проектного финансирования»
Подписали: генеральный директор Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев, председатель Внешэкономбанка Сергей Горьков

Соглашение между Правительством Новгородской области и открытым акционерным обществом «Российские железные дороги» о взаимодействии и сотрудничестве на 2018-2020 годы
Подписали: губернатор Новгородской области Андрей Никитин, генеральный директор — председатель правления ОАО «РЖД» Олег Белозеров

Договор на выполнение комплекса работ, включая проектные, монтажные, пуско-наладочные работы, и поставку гидравлической системы торможения, сортировки и управления сортировочной горкой на сортировочной станции Панагия
Подписали: президент компании «Сименс» в России Дитрих Мёллер, председатель совета директоров АО «ОТЭКО» Мишель Литвак